– Хм, тут уютно, – замечает мама.
Я прерывисто вздыхаю. Чтобы отсюда выбраться, надо идти вперед, убеждаю я себя.
– А еще, ты не поверишь, можно вернуться на лестницу, – говорит Джейкоб.
Да ладно, думаю я. Где же твоя тяга к приключениям?
– Видимо, осталась наверху, – бурчит он.
Мама и папа идут впереди, и что-то рассказывают, глядя в камеру. Я оглядываюсь назад: Полин внимательно смотрит под ноги, чтобы не наступить в лужицу или в жидкую грязь между камнями.
– Я думала, костей будет больше, – шепчу я ей.
– Мы еще не дошли до гробницы, – объясняет Полин, и ее голос эхом отдается от низкого потолка. – Это пока только галереи. Остались от тех времен, когда у этих туннелей было не такое мрачное назначение.
Туннель вьется и поворачивает, иногда он достаточно широк для двоих, а иногда приходится идти по одному. Вуаль толкает меня в спину, как рукой, вынуждая идти быстрей.
– Знаешь, что хуже места, где водятся призраки? – спрашивает Джейкоб.
И что же?
– Место, откуда нельзя уйти, когда захочешь.
Еще неизвестно, есть ли здесь привидения, – я стараюсь думать это как можно увереннее.
– Как же им тут не быть? – возражает мой друг. – Ты что, забыла Джона Маккензи?
Это был один из шотландских призраков. Он начал бродить по кладбищу и являться людям после того, как вандалы потревожили его кости.
Но может, легенды врут, и он всегда был таким… беспокойным?
– Ага. А здесь все призраки дружелюбные и приветливые, – недовольно бурчит Джейкоб, передразнивая меня, – и просто отлично проводят здесь время.
Мама достает коробочку, на верхней панели которой горят огоньки. Измеритель ЭМП – прибор, которым измеряют колебания электромагнитных полей. Колебания, известные также под названием привидения. Мама включает прибор и водит вдоль стен, но он регистрирует только слабый фон.
Уф! Наконец мы добираемся до конца туннеля и попадаем в небольшой зал, где на стенах висят стеклянные витрины, как в музее. В них листы с текстом и фотографии, рассказывающие, как и почему появились катакомбы. Но мое внимание притягивает дверь – проход с другой стороны.
Над ней каменная плита, на которой высечены французские слова.
ARRÊTE! C’EST ICI
L’EMPIRE DE LA MORT.
– Остановись! – переводит папа, и его голос отражается от тесных каменных стен. – Здесь Царство смерти.
– И совсем не жутко, – бормочет Джейкоб. – И ничуть не зловеще.
– В 1700-е годы, – продолжает свой рассказ папа, обращаясь к камере, которую держит Аннет, – Париж оказался в сложном положении: количество умерших превысило число живых. Парижан негде стало хоронить, кладбища были заполнены и даже переполнены. Нужно было что-то предпринять. Вот тогда и началась переделка катакомб.
– Целых два года, – подхватывает мама, – ушло на то, чтобы переместить останки. Только вообразите эти ночные процессии – по улицам медленно катились телеги, доверху наполненные трупами. Прах шести миллионов человек был перенесен с мест их погребения в туннели под Парижем.
Я все никак не привыкну видеть родителей перед камерой. Это так странно! Они как будто преображаются. Нет, они не превращаются в других людей, просто становятся ярче, красочнее и отчетливее. Та же самая песня, только на другой громкости. Папа – настоящий ученый. Мама – образцовая мечтательница. Вместе «оккультурологи» выглядят просто сногсшибательно. Я фотографирую их, делаю несколько снимков, а папа тем временем продолжает.
– На протяжении десятилетий, – говорит он, – кости мертвецов просто валялись под ногами – прямо здесь, в этих туннелях. Останки сбрасывали сюда, и они лежали грудами и кучами. Так продолжалось до тех пор, пока инженеру Луи-Этьену Эрикару не пришло в голову превратить эту братскую могилу в мавзолей и аккуратно разложить все кости. Это положило начало большим переменам, которые привели к появлению Империи смерти.
Мама взмахивает рукой, как шоумен, отдергивающий занавес.
– Приглашаю вас! Войдем же внутрь!
– Я, пожалуй, подожду здесь, – Джейкоб вдруг очень заинтересовался стеклянными витринами.
Как хочешь, думаю я.
Не оглядываясь, я бегу за съемочной группой. Я не могу слышать шаги Джейкоба, но точно знаю: он рядом, следует за мной по пятам, как тень.