Пришло его время.
ГЛАВА 17
— Вам пришлось изрядно потрудиться, чтобы это выглядело правдоподобно, — вполголоса сказала Ева Тревору, следя за тем, как студенты осторожно ставят гроб на стол посреди просторной библиотеки с высоким потолком. — Как они умудрились поднять его по лестнице?
— Это было не так уж трудно. Зонтаг позаботился о том, чтобы в отверстие проходили предметы немалых размеров.
— Пока что я заметила только одну ошибку, — продолжила Ева. — Если эти тоннели под виллой являются таким большим секретом, то посвящать в него студентов было опасно. Они могут быть излишне разговорчивыми.
— Не могут, если хотят закончить учебу. Стоит этим ребятам раскрыть рот, как они будут отчислены. Я же говорил вам, что Зонтаг — настоящее пугало. Но в данном случае это нам только на руку. — Он повернулся к Джейн. — Сейчас начнется. Вам предоставляется последний шанс. Не передумали?
— Не смешите меня. — Джейн облизала пересохшие губы. Почему она не может отвести взгляд от гроба? Это же подделка, фальшивка. Для тревоги нет никаких причин. — Что в гробу?
— Скелет.
Джейн широко раскрыла лаза.
— Вы шутите?
Он покачал головой:
— Я не знал, насколько близко подберется к нам Альдо, и не хотел рисковать.
— Где вы его взяли?
— Посетил небольшой музей под Неаполем и одолжил. Разговор был очень короткий, но мне пришлось дать множество обещаний от имени Евы. — Он повернулся к Еве. — Этот женский скелет — один из найденных у пристани.
— Вы хотите, чтобы я сделала настоящую реконструкцию?
Он кивнул:
— Все должно выглядеть абсолютно правдоподобно. Однажды вы сказали мне, что соблюдаете осторожность и сознательно не смотрите на фотографии, так как боитесь, что руки, глаза, ваш мозг предадут вас. Теперь я хочу, чтобы именно так и случилось. Думайте о Цире. Или Джейн. Я купил вам стол-тумбу и все нужные материалы. Что скажете?
— Все зависит от того, что именно вы им пообещали от моего имени.
— Что когда дело со скелетом будет закончено, вы соскоблите лицо Циры и сделаете настоящую реконструкцию. Музей беден как церковная крыса, и ваше имя станет для него хорошей визитной карточкой. По-моему, имеет смысл. Как, возьметесь?
Ева задумчиво кивнула, не сводя глаз с гроба.
— Что вам о ней известно?
— Она была молода. Не старше девятнадцати. Сломала большую берцовую кость. Музейные работники считают, что хрупкость костей была вызвана плохим питанием в детстве. Отсюда следует, что девушка принадлежала к простонародью. Они называют ее Джулией. — Он улыбнулся. — Вот и все, что я знаю. Точнее, все, что знают они. — Он посмотрел на Джо и Зонтага, выставлявших студентов из комнаты. — Присмотрю-ка я за Зонтагом, пока он не наделал глупостей. Рука у него тяжелая.
— Если так, то непременно наделает. — Ева шагнула к гробу. — Где эта студия, которую вы для меня приготовили?
Вид у Евы был отстраненный, и Джейн поняла, что она уже поглощена предстоящей работой.
— Может, подождешь, пока мы распакуем вещи и пообедаем?
— В кабинете, — сказал Тревор. — Я принесу череп и все остальное, как только поговорю с Зонтагом.
— Мне хочется взглянуть на нее.
— Милости прошу. Гроб не заперт. — Тревор направился к Джо и Зонтагу.
Джейн двинулась следом за Евой.
— Почему ты так торопишься? Джулия ведь не из твоих «потерянных».
— Когда я берусь за реконструкцию, для меня потерянным становится каждый. Но тут есть еще кое-что. Мне придется наградить эту девушку твоим лицом, поэтому я хочу узнать ее как следует. — Она открыла крышку гроба. — Как ее называют музейщики?
— Джулия.
Она бережно прикоснулась к черепу и негромко сказала:
— Привет, Джулия. Нам предстоит близкое знакомство. Я отношусь к тебе с уважением и восхищением и очень хочу увидеть, какая ты. — Она немного постояла, глядя на скелет, а затем закрыла крышку. — На сегодня достаточно. — Ева отвернулась. — Я не смогла бы работать, не представившись ей.
Джейн кивнула:
— Знаю. Я уже видела, как ты это делала. Думаешь, они тебя слышат?
— Понятия не имею. Но после этого меня не мучает совесть за то, что я нарушаю их покой. — Она пошла к лестнице. — По крайней мере, у меня будет дело. Я палец о палец не ударила с того дня, как ты огорошила нас своим планом. Работа станет для меня облегчением. Знаешь, она была очень маленькой. Лицевые кости необычные… — Ева оглянулась на Джейн, стоявшую у подножия лестницы. — Ты не пойдешь наверх?
— Позже. Хочу выйти в сад. Не нахожу себе места. — Девушка улыбнулась. — У меня ведь нет Джулии. Увидимся за обедом.
— Не уходи далеко, — сказала Ева, поднявшись еще на несколько ступенек. — Охранников здесь хватает, и я понимаю, что в саду так же безопасно, как в доме. Но мне хотелось бы, чтобы ты сидела в четырех стенах.
— Но я же ходила гулять на озеро.
— Там все свое. А тут — чужое.
«И вовсе не чужое», — подумала Джейн, миновав вестибюль и открыв застекленную створчатую дверь. Едва она ступила на землю Геркуланума, как ощутила странное чувство. Здесь все казалось знакомым. Прикосновение теплых солнечных лучей, запах роз и журчание фонтана убаюкивали ее.
— Вы так сосредоточенны, что не хочется отвлекать.
Джейн вздрогнула, обернулась и увидела Тревора, подошедшего к ней со стороны дома.
— Так не отвлекали бы. Разве что у вас есть для этого серьезная причина.
— Есть. Теперь, когда игра началась, я хочу сообщить вам распорядок дня. — Он обвел взглядом сад. — Красивое место. Настоящий заколдованный замок. Так и видишь дам в белых платьях, подметающих шлейфами дорожки.
— Спасибо, что не дам в тогах. Я по горло сыта древней историей.
Он посмотрел ей в лицо:
— Вы выглядите расстроенной.
— Ничего, как-нибудь переживу. — Джейн передернула плечами. — Вам действительно нужно было передать Еве этот скелет? Неужели есть шанс, что Альдо подберется близко и увидит не только Еву за работой, но и саму реконструкцию?
— Был. Если бы Альдо сумел заглянуть в гроб и увидел, что там пусто, на нашем плане можно было бы поставить крест. Так безопаснее. Кроме того, за работой Еве становится легче.
— Значит, вы сделали это ради нее?
— Мне нравится Ева, — уклончиво ответил Тревор. — Женщине ее склада трудно сидеть без дела.
— Да, вы правы. — Надо же… Оказывается, он умеет быть заботливым. — Так что вы там говорили про распорядок дня? Мне нельзя выходить в сад?
— Можно. Но только не подходите к воротам. И не покидайте виллу без Джо или меня.
— Я и не собиралась никуда выходить. Зачем? — Джейн умолкла и посмотрела на чугунные ворота. — Он сам придет ко мне.
— Возможно. — Тревор проследил за ее взглядом. — Но не играйте ему на руку.
— Мне этого говорить не надо. Я хоть и школьница, но не дура.
Тревор поморщился:
— Значит, вы все-таки обиделись.
— Вы сказали правду. — Джейн смерила его ледяным взглядом. — Я действительно школьница и не стыжусь этого. Но это еще не значит, что я наивная девочка. В пять лет я бегала по улицам южной Атланты и знала в лицо каждую проститутку и каждого торговца наркотиками. А в десять знала больше, чем вы после детского дома. Да, мне стало обидно, когда я поняла, что вы ничего обо мне не знаете. Это ваша проблема.
— Да! — улыбнулся Тревор. — И я ощущаю ее все сильнее. Вы простили меня?
— Нет. — Она перевела взгляд на фонтан. — Вы не видели во мне личность. Этого я простить не могу. Поставили меня на одну доску с моими сверстниками и ушли. Ну и ладно. Я в вас не нуждаюсь. В каком-то смысле вы ничем не лучше Альдо. Он смотрит на мое лицо, но не видит того, что скрывается за ним.
— Интимные отношения с девушкой вашего возраста — это большая ответственность, — тихо сказал он. — Я не хотел причинить вам вред.