— Папа? Где он сейчас?
— Разговаривает с директором.
— Надеюсь, не из-за оценок.
Раф слабо усмехнулся. Я сглотнула комок волнений в глотке.
— Рафи, слушай… я кое-что услышала перед воплем Калипсо.
— Что?
— Какой-то голос. Не могу понять, мужской или женский. Он просил помочь.
Он побледнел.
— Это… это не очень хорошо.
— Правда? — напряглась я.
— Только не волнуйся! — он погладил меня по руке. — Твой папа тебя в обиду не даст, и Верд с Фейлном, и я… всё будет чудесно.
— И ты? — переспросила я, всматриваясь в его небесно-голубые глаза.
— Да.
Я погладила его руку большим пальцем.
— Но что это значит? Что это за голос? Расскажи мне.
— Я не знаю точно, но я читал, что… — Раф мялся. Провёл свободной рукой по своим волосам, второй гладил мою ладонь. — В общем…
— Рафи, — я взяла его руку обеими своими. — Пожалуйста.
Рафаил тяжело и задумчиво вздохнул, таращась мне в глаза.
— Когда появляются одарённые, то Раскол будто оживает. Он словно призывает их. Некоторые слышали голос каньона слишком долго, и в итоге сходили с ума. Они не выдерживали, приходили к нему, бросались внутрь и разбивались насмерть. Другие находили способы прервать зов Раскола. Кто-то был на грани жизни и смерти, кто-то чем-то жертвовал. Но подробностей я не знаю. И я не знаю, почему каньон зовёт к себе таких, как ты.
Я сглотнула.
— Я не знала… вот блин…
— Софа, слушай… можешь мне кое-что пообещать?
— Что такое?
— Если ты уже услышала голос… если он будет продолжать взывать к тебе… пожалуйста, обещай, что не пойдёшь к нему.
Я вопросительно на него уставилась.
— Но если там… а вдруг там…
— Пожалуйста, — взмолился Рафаил, взяв обе моих ладони и поднеся их к себе. — Прошу тебя. Не уходи.
Мне сдавило горло. Сколько мольбы и страха было в его глазах. На секунду мне показалось, что сейчас их них потекут слёзы.
— Хорошо, я обещаю. Что бы ни случилось, я к Расколу не пойду.
— Спасибо, — выдохнул целитель, прижимая к себе мои руки. — Ты голодная? Я всё принесу, что ты хочешь?
— Посиди со мной. Или нет… Рафи?
— Да?
— Расскажи мне сказку.
Он нежно улыбнулся и провёл ладонью по моей голове.
— Хорошо. Давным-давно, на окраине Земли жила принцесса…
Рафи рассказывал, я льнула к его рукам и под успокаивающий мягкий тенор засыпала. И наверное, я проспала бы довольно долго, если бы не вломился папа.
— Милорд! — встрепенулся Раф.
— Милорд, — кивнул отец, подбежав к постели. — Софа? Софочка, девочка моя, как ты?
— Я хорошо, — промямлила я, пока он принялся целовать моё лицо.
— Милорд, если позволите, — робко заговорил целитель. — Она… она слышала зов.
Папа замер и побледнел. Минуту, тяжёлую, и ужасно долгую минуту, он молчал и думал. Ради того, чтобы огласить:
— Пойдём домой, детка. Здесь ты больше не учишься.
====== Месяц спустя ======
У меня аж воздух закончился. Я выкатила гляделки на лорда и открыла рот, но ничего сказать не смогла.
— Но… я… папа…
— Лорд Дарон! — воскликнул Рафи, лаская мою руку и панически смотря на него. — Позвольте, я понимаю, что вы переживаете за дочь, но…
— Не позволю! — перебил его отец. — Что ты можешь понять?
— Не забирайте её! Я умоляю, не разлучайте меня с ней… нас! Нас с ней, — быстро исправился Рафаил, начиная краснеть. — Я буду… мы будем за ней приглядывать и заботиться во время уроков и после тоже.
— Слушай, парень, — напыщенно начал папа, отпихнув парня от меня и сверля строгим взглядом, полным возмущения. Ну да, с какой это радости какой-то там студент смеет предлагать заботиться о его родне? — Я твой лорд, какое ты имеешь право мне перечить?!
Со стороны это выглядело забавно. Папочке пришлось немного запрокинуть голову, чтобы смотреть в глаза Рафи, пока тот как-то сжался, стараясь быть ниже и не бесить лорда хотя бы тем, что он выше ростом. Папа весь покраснел от раздражения, сощурил глаза и упёрся в полные бока руками, слегка постукивая по ним пальцами, и смотря, как изводится от паники Рафаил.
— Я… я вовсе не перечу! — защищался он. — Я только хочу помочь уберечь Софу. Я же целитель, если ей станет плохо, я смогу помочь.
— Ну да, а то мне дома целителей не хватает, — фыркнул отец.
— Милорд, прошу вас! Умоляю, не забирайте её от меня… нас!
— Рафаил!
— Пожалуйста, — взмолился Рафи, сложив руки и уставившись в папины глаза. — Я буду вам слугой, я что угодно сделаю.
Дарон закатил глаза, запрокинул назад голову и простонал. Потом посмотрел на меня.
— Вот что мне с ним делать? — сказал он, взяв мою руку.
— Я буду скучать по нему, — жалобно сказала я. — Рафи мой друг.
Отец вздохнул, погладив меня по щеке. Затем перевёл глаза на парня.
— Всё сделаешь, говоришь?
— Всё, что скажете, — кивнул Рафи.
— Хорошо. Собирайся, я беру тебя слугой в мой замок.
Рафи аж засиял.
— Вы правда… я буду служить у вас лекарем?
— Я сказал, что беру слугой, и что лекарей мне хватает. Найду тебе какое-нибудь дело. Если верно помню, на кухне нужны помощники. Ты довольно крепкий, самое то, чтобы таскать мешки с мукой, зерном, сахаром и тому подобным.
Рафаил потерянно уставился на папу. Он явно не этого ожидал. Я, собственно, тоже.
— Папа, — начала я. — Рафи довольно сильный маг, он мог бы помочь мне с волшебством…
— Нет-нет-нет, дорогая, с волшебством тебе поможет Джеспер, и если захочешь, Верд, Фейлн, могу даже я. А вот слуги лишними не бывают.
— Но…
— Тебе полегче? Сможешь встать? Попробуй, милая. Нам пора домой.
Прошёл месяц.
Я каждое утро просыпалась всё тяжелее, и устала уже настолько, что на каждой тренировке просто позволяла Джесперу себя избить. С Рафи всё было сложнее. Мы виделись пару раз в неделю, он каждый раз выглядел уставшим, но улыбался, когда мы встречались. Он немного похудел, и когда я спросила у Фейлна, чем кормят прислугу, то ужаснулась, узнав, что они почти всегда едят то, что не доели мы. Бедный Рафи… Он из-за меня в настоящее рабство попал.
Сегодня я поймала его во внутреннем дворе. Раф спустил мешок муки с тележки и устало вздохнул, опёршись на стену.
— Уморился? — спросила я, идя к нему.
Он вздрогнул и повернул голову. Выдохнул.
— Я в порядке… не выспался просто.
— Рафи, — я встала вплотную к нему. Так близко, что в меня упирался его круглый животик. — Пожалуйста, извини, я не знала, что папа тебя в рабство заберёт. Я с ним поговорю сегодня.
— Нет! — парень взял меня за плечи. — Нет, Софа, не надо… я в полном порядке, правда.
— С тебя пот ручьём стекает. — я взяла его руку. — У тебя руки огрубели и в мозолях все. Ты похудел, побледнел, у тебя под глазами мешки, как этот, — я похлопала по мешкам с мукой, что валялись у входа в кухню.
Парень тяжело вздохнул, посмотрев на правую ладонь.
— Мне просто жарко, мозоль здесь только одна, и что плохого, раз я похудел?
— Эм… ну…
— Ну?
— Да какая разница? — перешла я в наступление, упёршись руками в бока. — Может, мне нравится, что ты полненький.
Тут Рафаил вообще в осадок выпал. На меня уставились его огромные голубые гляделки.
— Ты… ты серьёзно?
— Неважно, я сказала!
— Нет, важно! Ты пошутила? Если да, то у тебя очень херовый сарказм.
— Ладно, да, серьёзно, — выпалила я.
— Но почему?
— Я не знаю… какая разница?
— Большая! Я ведь… я думал… я думал, я тебе противен.
— Ты откуда вообще это взял? Почему ты должен быть мне противен?
— Действительно, — фыркнул он, хлопнув себя по животу и тут же сморщившись от боли. — Сссс, ай…
— Больно?! — встрепенулась я, положив ладошки на большой животик.
Рафи неуверенно кивнул, таращась мне в лицо.
— С… Софа.
— Да? — я посмотрела в его глаза, держа руки на пузечке.
Он накрыл на себе мои ладони, поглаживая их. Шумно сглотнул.