— Это был несчастный случай, — немного отрешённо сказал он.
Не хотелось показывать перед криминальным авторитетом свою скорбь и боль от утраты.
— Хотите сказать, что при вашем опыте сыскной работы вы согласились с формулировкой следственного комитета?
— Лена лежала на обследовании в этом центре. Анализы показали высокую вероятность беременности, если правильно подобрать донора. Это нормально. Мне сорок один. Жене было тридцать восемь. Предельный возраст. Мы не могли упустить последний шанс завести ребёнка. Всё было обговорено. В тот день я вынужден был уехать. Получил хороший заказ, а услуги центра стоили недёшево. Лена отправилась в клинику только подписать договор. Да, при ней имелась небольшая сумма наличными. Задаток, а основную сумму мы собирались перечислить цифровыми рублями по безналу. Не такие уж большие деньги, чтобы кто-то решился на налёт преднамеренно.
— Гот зол аф дир оншикн а нар! — не сдержался банкир, — В деле сказано, что пара гопников напала и ограбила твою жену. Пара гопников, Денис! Среди бела дня! Не в подворотне, а в людном месте! Гопота не убивает, отняв кошелёк!
— Чё тебе надо, мытарь хренов? Такое иногда случается.
— А если я скажу, что твою жену убили из-за обращения в этот центр.
— Факты!
— Ты ведь нашёл убийц?
— Нашёл. Живыми взять не удалось. Шерифу заявишь?
— Значит, тебе не удалось расспросить их о нападении? Жаль. Ты бы понял, что целью грабителей был вовсе не кошелёк. В центре расслабились от своей безнаказанности. Служба безопасности потеряла нюх и не пробила чьей женой является новая клиентка. А может в результате обследования, врачей настолько впечатлили результаты анализов, что они решили провести эксперимент и оплодотворить твою жену, несмотря на опасность огласки. Теперь не узнаем.
У бывшего детектива непроизвольно сжались кулаки, а желваки на скулах напряглись так, что белёсый рубец от ножа побагровел. И только взгляд остался внешне спокойным. Даже слегка отрешённым.
Лазарь Давидович не был бы успешным дельцом, если бы пропустил такую реакцию посетителя.
— Ты знал! — еврей прошептал это с таким выражением будто раскрыл тайну священного Грааля, — Золст лэбм, обэр нит ланг! Как же я не догадался! Именно после смерти жены ты продал свою долю и вернул лицензию детектива. Ты приехал в Костоломовку, разыскивая того, кто заказал убийство твоей жены!
— Не пори чушь! — медленно, сквозь зубы, произнёс Шрам, ставя кулак на столешницу, — Расследование не твой конёк. Я приехал, чтобы найти проводника до поселения Лешего. Согласись, это последнее место, где бы надумал укрыться мнимый заказчик.
Глаза банкира продолжали гореть от внезапного прозрения, но внешне он постарался успокоиться. Откинулся на стуле, отхлебнул остывающий кофе и принялся грызть крекер в форме шестиконечной звезды.
Возникшую паузу Шрам заполнил приготовлением напитка. Щедро добавил в чашку сливок, ложку сахара и тщательно размешав, сделал глоток. Одобрительно крякнув, потянулся за сигаретами.
Лазарь Давидович оценил бесцеремонность гостя и достал из нижнего ящика стола пепельницу. Пододвинул бывшему детективу, жестом предлагая ни в чём себе не отказывать.
— У вас есть дети, Лазарь Давидович? — спросил Шрам, затягиваясь и скромно выпуская дым в сторону.
— У меня есть племянник. Хороший, очень умный мальчик. Мне есть кому оставить наследство. Если ты об этом.
— Медицина делает большие успехи для продления жизни и поддержания здоровья. Только это всё ерунда. Рано или поздно мы все сдохнем. Мы вымирающий вид. Соотношение стариков и детей в России далеко не в пользу увеличения численности населения. Ни о каком развитии говорить не приходится и это вы понимаете лучше меня. Так что не знаю какие у вас проблемы с репродуктологами, только они находятся под крышей таких структур, что даже не представляю, как вы собираетесь влиять на их деятельность. Демография сейчас головная боль всего государства.
— А у тебя в мозгах не появляется прозрение, что хочу не урвать процент с работы центров, а помочь родному государству выявить предателей, покусившихся на безопасность страны?
— Чего? — переспросил Шрам.
На самом деле он употребил другую, весьма обидную и оскорбительную формулировку, но местоимение вполне подойдёт и не вызовет недовольство цензуры.
— Когда искал убийц жены, тебе не пришло в голову ознакомиться со статистикой смертности в центре?