Мать Хэт сияла, сжимая локоть Сэма. Тот робко озирался.
– Как здорово! Теперь вы сможете присутствовать на репетиции! – продолжала Маргарет, обращаясь к священнослужительнице и Хэт.
Священнослужительница понимающе кивнула. Хэт оцепенела.
– Но сначала расскажи, как твоя мама? – участливо спросила Маргарет, обращаясь к Сэму.
– Моя мама? – испуганно переспросил Сэм.
Меньше всего ему хотелось подвести Хэт.
– Да, Хэрриет говорила мне, что она нездорова. Как она?
– Видите ли… э-э-э… то лучше, то хуже… – запинался Сэм, на ходу вспоминая свой шотландский акцент.
– Есть надежда на улучшение?
– Э-э-э… трудно сказать, когда такая…
Он бросил умоляющий взгляд на Хэт.
И тут Хэт набросилась на него.
– А что это ты здесь делаешь? – закричала она.
Все головы повернулись в ее сторону, и она с ужасом поняла, что вмешательства с ее стороны не очень-то ждали и вряд ли так встречают будущего мужа.
– Так себя не ведут, Хэрриет. Могла бы сначала поцеловать его, а потом уже и расспросить, почему он вторгся на твой девичник, – сказала Маргарет, становясь на сторону Сэма/Джимми.
Хэт огляделась вокруг и заметила, что только выражение лица Глории не изменилось: она практически не отреагировала на появление своего мужа. Потом Хэт увидела, что Миш, как и она, тоже охвачена страхом.
– Ну же, Хэт, не будь такой неласковой. Поцелуй его, – проговорила Присцилла с другого конца комнаты.
Хэт взяла себе на заметку, что Присциллу пора придушить. Она решила положить всему этому конец, прежде чем все начнут скандировать: «Горько! Горько!» В конце концов, не без резона подумала она, женщина вполне может сделать это в подобных обстоятельствах.
Она подошла к Сэму, взглядом попросила у Глории извинения и запечатлела на его щеке легкий поцелуй. Когда ее губы коснулись его лица, Сэм чуть слышно пробормотал: «Извини». Хотя ей и самой было тошно, она почувствовала к нему жалость. Не его вина, что он попал в такую заваруху. Но ей было совершенно непонятно, зачем он вернулся, если знал, что здесь происходит.
Неожиданно она услышала голос Маргарет, которой пришло в голову нечто интересное и очевидное:
– Любопытно, как ты узнал про девичник. Это же сюрприз. Пенни только вчера его придумала.
У Сэма был такой вид, будто его ударило током.
– Я сказала ему! – весело крикнула Миш.
– Но и ты об этом не знала, пока я не позвонила тебе домой несколько часов назад, – вставила Пенни.
Хэт и сама не знала, Пенни подозревает ее или пребывает в недоумении, но в любом случае все происходящее не доставляло Хэт ни малейшего удовольствия. Наверное, так чувствовал себя арестованный, которому в гестапо устраивали перекрестный допрос, а ему нечего было сказать.
– Как только Миш позвонила мне, я заставил самолет приземлиться. Не мог больше выдержать ни минуты без моей любимой. – И Сэм сжал руку Хэт.
Хэт была вне себя от радости. Она бросила отчаянный взгляд на Глорию, умоляя ее не выходить из себя.
– Ну ладно, раз уж ты здесь, негодник, то мог бы подойти к мисс Хенсон и поздороваться с ней. Она страшно хочет с тобой познакомиться.
И Маргарет подвела Сэма к священнослужительнице.
Оставшись одна, Хэт подбежала к Глории. Ей не терпелось загладить свою вину:
– Глория, прости меня, я не хотела, чтобы это зашло так далеко…
Хэт запнулась. Она понимала, что виновата именно в том, что раньше казалось ей таким странным, – она растягивала каждое слово, и голос ее звучал как на старой, заезженной пленке.
– Привет, девочки, – весело произнес Джерри, подскакивая к ним словно щенок. – Ничего сюжет, а?
Хэт бросила на него грозный взгляд.
– Лично я думаю, что этот симпатичный молодой человек гораздо лучше, чем настоящий.
– Большое тебе спасибо.
– Значит, объявился наконец? – спросила Пенни.
Ее веселое расположение объяснялось тем, что она изрядно выпила.
– И бороду сбрил, – не подумав, сказал Джерри.
– Свою бороду, помнишь? – прошипела Хэт.
– Ну конечно, свою, чью же еще? Да, Сэ… Джимми что угодно сделает ради Хэт, – сказал Джерри, защищая свою подругу от возможных нападок со стороны сестры.
– Без нее он выглядит в миллион раз лучше.
Пенни повернулась к Глории и вопросительно на нее посмотрела. Можно ли не знакомить ее с сестрой, подумала Хэт. Очевидно, нет.
– Хэт, не познакомишь ли меня со своей приятельницей? – спросила Пенни.
– Разумеется. Это Глория, она… она…
– Его подруга, – сказала колумбийская красотка, указав на Сэма.
Хэт бросила взгляд на Глорию и заметила, что та тайком ей подмигнула. Хэт с огромным облегчением вздохнула. Кажется, Глория не забыла, с какой целью она одолжила Хэт своего мужа.
– Ну да. Подруга Джимми, – сказала Пенни и посмотрела на Сэма, как показалось Хэт, подозрительно.
– Твоя подруга, твой жених, – продолжала Пенни не без пошлого и необязательного ударения на слове «подруга».
Хэт оглянулась и увидела мать, которая держала Сэма под руку. Они направлялись в их сторону.
– По-моему, юный Джеймс заслужил за свое усердие награды, – объявила, подходя к ним, Маргарет. – Можете уйти и побыть вдвоем, а на нас не обращайте внимания. Это самое меньшее, чего заслуживает Джеймс, проделав такой путь из Шотландии в ветер и проливной дождь, и все ради того, чтобы только взглянуть на тебя, Хэрриет. Как ты считаешь?
Хэт посмотрела в окно. Моросил мелкий дождик.
– Пошли, Хэт, не огорчай меня.
Хэт и в голову не могло прийти, что Сэм затеял, и она сразу согласилась. Все, что угодно, только бы не проводить еще один вечер в напряжении и ожидании, что кто-то увидит их насквозь, и все это время слушать невыносимый шотландский акцент Сэма. Узнаю, что он тут делает, подумала она, когда они прощались.
– Значит, увидимся на репетиции. И осторожнее со своей подагрой. Пока! – крикнула мисс Хенсон с другого конца комнаты, где ее с фланга прикрывала грозного вида Присцилла. Сейчас она поговорит как следует с мисс Хенсон, как только она и умеет, сделала вывод Хэт.
Они с Сэмом выскользнули из комнаты, точно молодые любовники, которые выкроили несколько минут, чтобы побыть вместе. Но, оказавшись в коридоре, замерли в неловком молчании: никто из них не знал, что говорить или делать.
– Может, сходим в паб? – спросила наконец Хэт.
Она понимала, что, если кто-то выйдет и застанет их здесь, это будет выглядеть более чем странно.
– Не могу, – ответил Сэм. – Поэтому я и вернулся.
Он умолк и огляделся, точно искал что-то.
– Пойдем спрячемся вон в той комнате, пока они не успокоятся. Я тебе все объясню.
Заинтригованная, Хэт согласилась и последовала за ним в крошечную комнатку рядом с дверью, которая вела в погреб. Это была очень тесная кладовая, с полками от пола до потолка. Полки были доверху забиты коробками всевозможных размеров и форм – старыми пыльными коробками и коробочками, в которых когда-то лежали шляпы Присциллы haute-couture,[38] наряды времен ее дебюта, перчатки, туфли, драгоценности, корсажи и дамские сумки. Каждая коробка была украшена логотипом дома высокой моды своего времени.
Сэм осторожно прикрыл дверь. На полу почти не было свободного места, а единственным сиденьем оказалась небольшая подставка со ступеньками для того, чтобы доставать коробки с верхних полок. Сэм предложил Хэт сесть на нее, что она и сделала, а сам устроился на полу и облокотился о дверь – на всякий случай.
– Мне очень жаль, что сегодня так вышло. Я и думать не мог, что твоя мать меня поймает. Присцилла предупредила меня насчет вечеринки и все такое, но когда я вышел, то понял, что за мной следят, и потому вернулся. Попытался незаметно пройти через заднюю дверь, но тут твоя мать меня и схватила.