ОК, мы слушали Наив, теперь даже могли похвастаться пусть шапочным, но все-таки знакомством с одним из них. И конечно, как множество начинающих парней сейчас, мечтают о совместном концерте с ними или с нами, нам тогда тоже мечталось выступить с Наивом. Мечта, казавшаяся несбыточной, стала реальностью через несколько месяцев, а пока мы захватывали подвал.
Захват подвалов, на рубеже 80-х и 90-х было для тогдашней столичной молодежи делом почти обычным, это приобрело вид массового поветрия. Дворовые чуваки и чувихи, не зная, куда податься в холодное время года, вскрывали подвальные двери в своих подъездах, и начинали тусовать в относительном тепле и таком же уюте. Все занимались разными делами, нам же подвал был нужен как репетиционная база.
Рубан сказал, что в соседнем с его подъездом подвале когда-то залипала молодежь, и сейчас он находится в запустении и свободен.
Мы за неделю очистили его от кала и хлама, провели электричество, и, попросив в красном уголке ЖЭКа какой-то завалящий аппаратец (типа на время, однако никто не собирался его отдавать ЖЭКу назад) завезли его вниз. Рубан навешал замков на двери и научил всех отжимать запоры этих «противоядерных» дверей (наш подвал, как и каждый нормальный подвал, был не просто подвалом, а "бомбоубежищем"). Он также вроде бы уболтал каких-то ЖЭКовских теток на то, что они типа дают разрешение нам там тусовать. Короче, был выбит полулегальный статус. Теперь мы могли говорить ментам, зашедшим на огонек, что у нас все чин-чинарем: пожалуйста, звоните в ЖЭК — там вам все подтвердят.
Таким образом, мы начали почти ежедневные репетиции. Очень скоро в подвале или около него (стояло лето) стал чалиться весь двор, а также одноклассники парней и мои собственные, всевозможные девицы и типа того.
Сами мы также очень быстро начали использовать помещение не совсем по назначению. Среди прочей «мебели» внизу стоял немыслимый диван (не знаю, откуда он там взялся), на который мы и стали водить наших тогдашних подружек. Ну и выпивать там же.
Лето потихоньку катилось к концу, мы репетировали новые песни, и даже записали еще одно демо, теперь уже долгоиграющее. На бытовой магнитофон в подвале были записаны барабаны и гитара (Ленин тогда уже только пел), а на дешевой студии при каком-то театре, были дописаны бас и вокал. Назвав свое произведение "Crazy Boys" мы отнесли кассету в «Колокол». Не знаю до сих пор, как относится к этой записи. Хронологически — это, конечно же, наш самый первый альбом. Однако он никогда не был выпущен на носителях, и я уверен — выпущен не будет. Мастер-кассета давно утеряна, та бобина, с которой фонограмма тиражировалась в «Колоколе», наверное, давно размагничена. Я лично не знаю никого, у кого бы в домашней фонотеке была приличная копия этой записи. Мы сами ни тогда, ни через год, когда был записан "Duty free Songs", ни уж тем более сейчас не относимся к "Crazy Boys" как к полноценному альбому, и никогда не включаем его в дискографию группы.
18 августа 1991 года мы все крепко залипли на квартире у Маши, той самой Рубановской герлицы. Выпивали всю ночь, под утро упали в сон. Еще через несколько часов нас разбудил телефонный звонок Ленинского папаши — "Выгляните в окно, по Кутузовскому едут танки!". Заебись, путч! ГКЧП. "Лебединое озеро" по всем каналам, вместо SNC радио в эфире дыра. Что-то надо делать, или нет?
Ну-у, мы по большому счету… во-первых, в жопу еще пока (легли недавно)… во вторых — в лом куда-то идти, в третьих — если танки, нас ведь могут и завалить? Но, чуть очухавшись, решили все равно метнуться к Белому дому, позырить, что там и как. Чудной Кутузовский, абсолютно пустой, перекрытый заваленными набок троллейбусами. Идти нам недолго. Именно так, в первый же день переворота мы оказались на т. н. "Анархической баррикаде". Баррикада эта, как и ей подобные построенные всюду вокруг Белого Дома, состояла из перевернутых тролликов нашего родного 2-го маршрута, арматуры, бетонных плит, каких-то досок и прочего кала. Не думаю, что эти сооружения могли действительно эффективно противостоять танкам, пожелай они двинуться на штурм, однако мы старались не думать о подобном развитии событий. Баррикады были скорее местами, вокруг которых кучковались «защитники» по интересам. На одной чалились интеллигенты, на другой — бывшие солдаты, на третьей еще какие-то демократы. У нас были неформалы, и над баррикадой развивался черный флаг с анархией. Идеальный антураж для съемки клипа на любую песню из тогдашнего репертуара Монгол Шуудан!
Несмотря на реальную опасность, мы достаточно весело проводили время. Ленин, на второй день путча приперся на типа чекистской кожаной тужурке (укороченной и блестящей — не иначе дедушкиной) и в фуражке — тоже кожаной. В миксе с постоянными ботан-очками он выглядел просто насмерть! Такой, "комиссарик молодой, щас поведу на расстрел". На баррикаде, а также под ней (сооружение было построено прямо над подземным переходом, в районе теперешней остановки 2-го тролла "Площадь Независимой России") тусовало огромное количество народу: панки, хиппи, металисты, замороченные на политической борьбе анархисты, и просто анархисты. Все бухали. Ларечники, зассавшие от возможности прихода к власти коммунистов, подгоняли бухашку «защитникам» без прайса. Жрали благотворительные датские фасолевые супы в жестяных банках, слушали "Эхо Москвы" из карманных транзисторов (единственная станция, не прекратившая вещание в дни переворота). В числе прочего, я сам был свидетелем эпизода, когда некий экс десантник в годах (выступавший на стороне "защитников") усосал из горла литр неразведенного спирта «Royal», весьма популярного тогда алкогольного напитка, и двинулся дальше на защиту.
Мы неподетски веселились, оставаясь впрочем, на постоянном стреме в отношении возможных провокаций со стороны злодеев — путчистов. На той самой баррикаде я, кстати, впервые услышал песню группы Гражданская Оборона. Какой-то мутный чел, на имидже анархо-панков того времени (хиппистский хаерок, черная шинелька, штаны, заправленные в ботинки) сидел на баррикаде, и, аккомпанируя себе на акустике, выл про "границы ключ". Че за кал? Че за вой? И че за кальный дух исходит от этого вытья? Оказалось, что это одна из популярнейших песен Г.О., мало того — ко всему прочему чувак называл это панк-роком!