Когда Тур очнулся от наркоза и способность соображать к нему вернулась, эти слова все еще сидели у него в голове. Он разговаривает, как маленький ребенок! Смягчающим ситуацию обстоятельством стало то, что сестра сдержала слово — после операции, как он просил, вручила ему аппендикс в банке со спиртом. Таким образом, ему удалось пополнить свою естественно-научную коллекцию{52} и немного поправить свое реноме в глазах одноклассников, которые приходили поглядеть на такое чудо.
Однако следующая неприятность была не за горами. Обследование показало, что Тур был близорук. Ему нужно было носить очки{53}.
Тур подумал, что его будут дразнить, и наотрез отказался от очков — дескать, он прекрасно видит. Он представил себе, как мальчишки набросятся на него, когда он зайдет на школьный двор с очками на носу. Он слышал, как других, носивших очки, дразнили «очкариками». Не дай Бог, чтобы кто-то назвал «очкариком» его!
У учительницы были подозрения на этот счет, но родители ее не послушали. Почему-то они без лишних выяснений поверили сыну.
Сам Тур на зрение не жаловался, хотя с трудом мог разглядеть написанное на доске. Но мальчик до смерти боялся, что кто-то заметит, как он мучается, и делал вид, что все в порядке.
Дело закончилось тем, что после очередного обследования окулист вынес решение: ему можно обойтись без очков. Этот врач вдруг определил, что интенсивные занятия Тура по изучению мелких существ из его Дома животных всего лишь ослабили глазные мышцы и зрение нужно восстанавливать с помощью тренировок. Все, вероятно, было не так просто. Появлению этого диагноза, похоже, способствовал сам Тур, обнаруживший, что зрение улучшается, если он определенным образом прижмет глаз большим пальцем. Осознание того, что он действительно близорук, добавило мальчику еще один комплекс. Родители уже не могли не замечать, что он буквально излучает неуверенность, находясь в обществе других людей. Именно поэтому, дабы придать ему раскованности, они решили отправить его в танцевальную школу. Но даже фрёкен Дёделяйн не смогла помочь Туру-младшему. Танцам он не научился, зато обнаружил в себе еще один недостаток — он начинал потеть от волнения, когда оказывался рядом с девочками.
Тур чувствовал себя хорошо только в Доме животных и старался проводить там все свободное время. Его экспонатам стало тесно в комнате в тот год, когда он пошел в школу, и позже отец разрешил ему расположить свои коллекции в хозяйственной постройке.
В ней было два этажа, выкрашена она была в красный цвет{54}. На втором этаже жил дворник с семьей, на первом находились прачечная, дровяная и конюшня, оставшаяся с тех времен, когда у хозяина был экипаж. В конюшне имелась большая и светлая комната, которой никто не пользовался, — там Тур и обосновался со своим музеем.
С этого времени его занятия приобрели систематический характер. Насекомых и бабочек он сажал на булавки и помещал в коробки со стеклянной крышкой. Пресмыкающиеся, в том числе змеи, находили последний приют в банках с формалином. В углу он устроил маленький пляж с песком, водорослями и кусочками топляка, выловленными во фьорде, по нему рассыпал разнообразные ракушки, высушенных на солнце маленьких морских звезд, крабов и морских ежей. Родители купили ему аквариум, куда были помещены ящерицы и лягушки, — Тур наблюдал, как они откладывают яйца и размножаются. Для сороконожек и жуков был сооружен террариум.
Отцу 50 лет. Туру пять лет, ему тоже разрешили быть на празднике
Вместе с отцом рано утром, когда приходили рыбаки, он ходил на пристань. Среди трески, сайды и макрели время от времени встречались очень странные создания, которых он забирал с собой в хозяйственный домик. Когда отец возвращался из многочисленных заграничных поездок, он всегда старался привезти для юного зоолога чучела животных, редких бабочек или хотя бы раковину.
Размер коллекций рос. Тур научился систематизировать свои экспонаты, он зарисовывал их, записывал свои наблюдения, читал книги, чтобы набраться новых сведений. Он постоянно задавал родителям вопросы, и им приходилось постараться, чтобы не ударить в грязь лицом перед своим любознательным сыном. В школе Тур — что вряд ли шло ему на пользу — открыто презирал учителей, которые не знали подробностей жизни осьминогов или не помнили латинское название камбалы.
Тур Хейердал окончил начальную школу в 1927 году. К этому времени окружающие стали называть его «Человек, который изучает животных».
Родителям нравилось усердие, с которым Тур работал в своем музее. Вместе с сыном они радовались, что коллекция вызвала всеобщий интерес, — время от времени посмотреть на нее приходили целые школьные классы. Однако небо над Туром было отнюдь не безоблачным. Он очень беспокоил отца, который видел, что Тур отстает от сверстников в физическом развитии и тушуется при общении с незнакомыми мальчиками и девочками. Когда, несмотря на все усилия, попытки научить Тура плавать не увенчались успехом, отец начал опасаться, что сын никогда не станет настоящим мужчиной. Поскольку мать ничего в таких делах не понимала, инициативу Туру-старшему пришлось взять на себя. Он раз за разом отставлял в сторону дела и отправлялся с сыном в район вблизи шведской границы. Здесь они поднимались на лесистые склоны.