«Можно задать себе вопрос, почему мы так мало заботились об океане», — писал Кусто. Как Хейердал и Коммонер, он считал, что виной всему этому — представление о том, что океану с его «легендарными расстояниями» деятельность человека не повредит.
Кусто также предостерегал от того, чтобы разделять загрязнение воздуха, суши и моря, как это было принято в то время. Для него, как и для Хейердала и Коммонера, речь шла об одной форме загрязнения — о загрязнении океана. Поскольку рано или поздно любая, даже малейшая химическая частица, независимо от того, находится она на суше или в воздухе, попадет туда[29].
Хейердал и Кусто не жалели красок на встрече с народными избранниками на Капитолийском холме, и нет никаких сомнений, что их рассказы, основанные на собственном опыте, произвели впечатление на слушателей. Хейердал впоследствии получил благодарственное письмо, в котором секретарь комитета расхвалил его доклад[30]. Но, привлекая внимание к наивным представлениям людей о том, что океан вечно может служить помойной ямой, ни Хейердал, ни Кусто не углубились в анализ тех сил общества, которые занимались этим загрязнением. Они призывали международное сообщество к решению экологических проблем, но не знали, как расставлять приоритеты в этой работе. Оба совершенно откровенно не хотели стать актерами на сцене, которая, они знали, быстро станет политической, как только люди осознают, каких затрат потребует восстановление загрязненных районов.
Такой подход был типичным для Тура Хейердала. Если он загорался каким-либо делом, он с удовольствием им занимался, но при условии сохранения политического нейтралитета.
Вклад Тура Хейердала и Жака Кусто в предупреждение о грядущей катастрофе тем не менее заслуживает большого уважения. Каждый из них по-своему сумел стать пионером в том, чтобы привлечь внимание мировой общественности к распространяющемуся загрязнению океана. Для Хейердала эта деятельность оказалась началом новой эпохи в жизни.
С Барри Коммонером вышло по-другому. Он не был в морских экспедициях — ни в надводных, ни в подводных. Поэтому у него не было собственного опыта, на который он мог бы ссылаться. Взамен он предоставил анализ, который привел к политическим действиям. За отправную точку ученый взял американское общество, где он родился и вырос. Представ перед членами комитета Сената, он утверждал, что американцы руководствовались скорее экономическими, чем экологическими соображениями, и поэтому между экологической и экономической системой существуют фундаментальные противоречия. В своей борьбе за рост экономическая система использует «экологический капитал» в качестве исходных условий. Но экономическая система, живущая за счет экологической системы, частью которой она является, рано или поздно рухнет. Если океан, а вместе с ним и все человечество выживет, то общество должно вкладывать больше в экологию, чем в биржевые инвестиции. Единственно возможный путь — это изменение экономической системы таким образом, чтобы она держалась в рамках экологических условий.
Это была непривычная для слуха речь в комитете американского Конгресса, и Коммонер не питал иллюзий о том, что политики прислушаются к нему в это время. Недавние выступления президента Ричарда Никсона убедили его в том, что правительство скорее было готово принести окружающую среду в жертву на так называемом догматизированном алтаре экономики, чем принять необходимые меры[31].
Книга Коммонера «Замыкающийся круг» получила восторженные рецензии в ведущем издании — в «Нью-Йорк таймс»[32]. Но если политический истеблишмент привлек к себе Хейердала и Кусто, то Коммонера он оттолкнул. До рядовых американцев ему также не удалось достучаться. Когда Коммонер выдвинул свою кандидатуру на выборах президента в 1980 году, он получил только четверть процента голосов.
Но вместе с Хейердалом и Кусто, Коммонер также должен получить свою часть славы за то, что мир в 1970-е гг. всерьез задумался о том, что океан имеет границы. Как ведущий ученый в новой дисциплине он внес свой вклад в понимание глобальных экологических связей в природе, утверждая, что «всё взаимосвязано». Если политикам не нравилось «лекарство» Коммонера, которое, по их мнению, сильно уклонялось влево, они все же взяли на заметку его предупреждения.
31
Сенат США, Комитет по делам торговли. Изложение доклада Барри Коммонера, 8 ноября 1971 г.