Он опасался, что рост населения в мире увеличит нагрузку на ресурсы океана. «Если мы убьем планктон, то наполовину снизим количество кислорода, необходимого для людей и животных, и это в то время, когда леса вырубаются быстрее, чем когда бы то ни было. Люди могут ходить полуголодными, но без воздуха они жить не могут. Чтобы умереть с голоду, требуются недели, чтобы умереть от жажды — несколько дней, но нехватка воздуха может убить за несколько секунд».
Прежде чем сойти с кафедры, он повторил свое послание, использованное в речи перед американским Конгрессом: «Поскольку жизнь на Земле в такой значительной степени зависит от жизни в океане, мы с уверенностью можем сделать вывод о том, что мертвый океан — это мертвая планета»[36].
И на этот раз Тур Хейердал не коснулся причин безответственного поведения человечества. Как и во время слушаний в Конгрессе, он избежал возможных политических и экономических объяснений, хотя становилось все понятнее и понятнее, что правительства должны сделать политический выбор, если они хотят что-то изменить. В этом он был не одинок. Участники конференции отправились домой без плана действий по решению насущных экологических проблем.
Барри Коммонер также приехал в Стокгольм. Он участвовал в параллельно организованной протестной конференции и не стеснялся в выражениях. Во Вьетнаме до сих пор ядовитые дожди поливали страну как следствие от бомбардировок напалмом, и Коммонер охарактеризовал эту войну как «первый экологический геноцид, который США устроили с тех пор, как были уничтожены индейцы». Он указал на растущую нищету в мире — проблему, которую можно было бы решить, если бы стала лучше человеческая среда. Он также предупреждал против катастрофических последствий ядерной войны для окружающей среды. «Чтобы Стокгольмская конференция имела смысл, на ней нужно обсуждать и такие вопросы, хотя по ним нет политического единства», — сказал Коммонер.
Но хотя Стокгольмская конференция отбросила все спорные вопросы, тем не менее «все» были едины в том, что она была полезной. Опираясь на Декларацию прав человека, все страны объединились вокруг заключительного документа под названием «Среда людей». Документ, или новая всемирная экологическая конституция, как некоторые ее называли, заявляла, что люди имеют основополагающее право жить в среде, которая обеспечивает жизнь «в достоинстве, благополучии, свободе и равенстве». Издание «Арбейдербладет» в Осло опубликовало на передовой странице квинтэссенцию того, что чувствовали тогда многие: «Конференция удачным образом ввела вопросы охраны окружающей среды в международную политику. Никто больше не сможет от них отмахиваться. Одно это является выдающимся событием»[37].
Некоторые критики тем не менее восприняли как проблему тот факт, что конференция не рассмотрела такие крайне актуальные политические вопросы, как использование напалма во Вьетнамской войне или конфликты между развитыми и развивающимися странами. Они считали, что это трогательное согласие могло создать впечатление наличия научного консенсуса по вопросам, где никакою единства на самом деле не было[38]. По одному из острых вопросов конференции все-таки удалось выработать заявление, которое на бюрократическом языке звучит следующим образом: «Невозобновляемые сырьевые ресурсы Земли должны использоваться таким образом, чтобы предотвратить угрозу их полного истощения». Разумеется, это так, но что скрывается за фразой «чтобы предотвратить угрозу их полного истощения»? Что страны мира должны снизить экономический рост? Или приготовиться к отсутствию роста, к так называемому «нулевому росту»?
Вскоре после Стокгольмской конференции вышла книга «Пределы роста», одним из четырех авторов был норвежец Йорген Рандерс. Она взорвала общественное мнение, как метеор, и дала толчок общемировой дискуссии о том, где следует установить границы роста. Книга продавалась миллионными тиражами и была переведена почти на тридцать языков. Ее посыл был простым, но драматичным. Экономический рост на планете с ограниченными ресурсами не может продолжаться вечно. Население Земли растет гораздо быстрее, чем возможности обеспечения доступа к необходимым для жизни людей продуктам. Если эта тенденция продолжит развиваться, то пройдет не более 50-100 лет, как возникнет острая нехватка ресурсов. Единственным путем решения проблемы является приведение мирового сообщества в равновесие. Чтобы достичь этого, человечеству необходимо притормозить. Если развитие продолжится такими же темпами, то глобальная катастрофа не заставит себя ждать.
38
Ларе Эммелин в экологическом журнале «Амбио», т. 1, Nu 4, сентябрь 1972 г., с. 135-140.