Первое, что он сделал, — это обратился к Туру Хейердалу. Горбачев хотел, чтобы тот стал членом правления Зеленого Креста. Хейердал с благодарностью принял приглашение. В своем ответном письме он писал: «Я всегда считал Вас величайшим политиком современности».
Он обосновывал свое высказывание тем, что никто другой, как Горбачев, так не работал над тем, чтобы спасти цивилизацию от исчезновения. Он остановил гонку вооружений, устранив, таким образом, угрозу войны. То, что он сейчас, «в одиннадцатый час», хочет также потрудиться ради того, чтобы предотвратить войну, которую люди вели против собственной окружающей среды, еще больше укрепило доверие Хейердала к Горбачеву[677].
Организационное заседание состоялось в японском городе Киото в апреле 1993 года. Хейердал направился туда по приглашению Горбачева. Раньше они никогда не встречались. «Это была странная встреча», — писал впоследствии Тур. — Я столько раз видел его лицо по телевидению и в газетах, что было ощущение, как будто я встретил старого друга»[678].
Хейердала радовало и то, что Горбачев, как многие миллионы других русских, прочитал его книги и видел фильмы об его экспедициях. Рассказ о «Кон-Тики» сделал Хейердала в свое время героем в Советском Союзе, и он по-прежнему пользовался большой популярностью, когда посещал эту страну.
На этом заседании в Киото Тур выразил желание установить контакты с властелином Кубы. Кастро проявил понимание тех целей, которые преследовал Зеленый Крест. Но с распадом Советского Союза прекратилась советская финансовая помощь экономике Кубы. Кастро больше не мог покупать русскую нефть по ценам ниже мировых. В то же время русские больше не платили завышенную цену за сахар — основную статью экспорта Кубы, и все это привело к тому, что уровень жизни в этом Карибском островном государстве значительно упал. Поэтому у Кастро не было желания встречаться с Горбачевым и извиняться за то, что кубинцы больше не любят русских. «Он причинил Кубе столько зла», — сказал он своему другу Туру Хейердалу[679].
Тур сильно расстроился из-за того, что ему не удалось свести этих людей, которые, по его мнению, имели очень много общего. Первый раз он попытался «вмешаться в большую политику», как он это называл. Он решил больше никогда этого не делать[680].
Михаил Горбачев считал, что важнейшей задачей Зеленого Креста должно стать развитие глобального экологического сознания, как он это называл. Никто не был в этом отношении ближе Туру Хейердалу. Страны мира должны вместе взяться за лямку. Загрязнение океана и атмосферы не останавливается на государственных границах, поэтому борьба за охрану окружающей среды — это ответственность всех стран, и он был убежден, что Горбачев — тот человек, кто способен связать все нити воедино.
Но его постигло разочарование.
Хейердал представлял себе маленькую, но эффективную организацию, которая, в первую очередь, должна была сосредоточиться на подвижной части земного шара, как он это называл, — то есть на океане и атмосфере. Он представлял себе альтернативную организацию, которая не отнимала бы хлеб у других экологических организаций. И, прежде всего, он хотел создать организацию, свободную от грабительской бюрократии, как это получилось в организации «Один мир».
Полупилось все иначе. Ему досталась организация, состоящая из массы комитетов, которые больше занимались тем, что ездили по всему миру и собирали деньги, а не работали на улучшение экологической ситуации. Не прошло и двух лет, как он направил в Зеленый Крест письмо, где он дипломатично отказался от должности члена правления. Он питает глубокое уважение к организации и к проделанной ею работе, писал он. Но он считает, что принесет больше пользы делу охраны окружающей среды, будучи независимым деятелем, не связанным программами и другими постановлениями[681].
В тот же день, когда он отправил письмо с просьбой о выходе из Зеленого Креста, он послал также письмо одному норвежцу, который хотел создать норвежское отделение этой организации и просил помощи у Хейердала. Здесь он высказался честнее. Он прямо написал, что «ему так надоели внутренние ссоры, бумажная волокита и то, что хорошее дело, как и многие другие, превратилось в кампанию по сбору средств, что я вышел из Международного Зеленого Креста». По этой причине он также не хотел состоять и в норвежском его отделении[682].