Один взял с собой могучую свиту и отправился в путь на север. После длительного путешествия он пришел на датский остров Фюн, где пробыл некоторое время. Затем он отправился дальше, в Швецию, и основал столицу в Сигтуне к северу от Стокгольма. Все скандинавские королевские семьи происходили из его рода, и в результате слухов о его силе, распространившихся после его смерти, Один попал в пантеон скандинавских богов.
Критики Тура Хейердала не знали, что и говорить, поскольку, по их мнению, редко можно встретить такое научное невежество. Они дружно громили его утверждения, манеру использования исторических источников и выводы, к которым он пришел.
Среди нападавших был и Хельге Ингстад. Он получил от Тура книгу со следующим посвящением: «Старому другу Хельге, который со своей дорогой женой Анне-Стине изменил мировую историю, доказав, что Винланд находился там, куда его помещала сага». Хельге основательно прочитал книгу. Он переворачивал страницу за страницей и ставил знаки вопроса и восклицательные знаки почти на каждой странице. Там и сям он подчеркивал текст, рассерженный старик даже не раз пролил на книгу кофе[724]. Но он не стал браться за ручку, чтобы высказаться официально. Он уже свое сказал.
Вместо него сокрушительный удар нанес профессор археологии Кристиан Келлер, которого Хельге просил выступить вместо себя. В хронике в газете «Верденс ганг» он не удержался и назвал Тура Хейердала фальсификатором. Он указал, среди прочего, на то, что в книге Хейердал делает сенсационное заявление, будто он получил доступ к тайным архивам Ватикана. Там он увидел список епископов в Гренландии в Средние века, список, о котором, по словам Хейердала, забыли. Келлер заявил, что это чепуха, поскольку список этот публиковался не раз на протяжении ряда лет, в последний раз в 1958 году[725].
Другой раз Келлер удивился, как Хейердал мог всерьез воспринимать Кенсингтонский камень — известнейшую подделку в истории археологии. Ученый считал, что мотивом для изготовления этого камня была борьба за место в истории между скандинавами-мигрантами и индейцами сиу, испокон населявшими эти земли[726], и что он не имел никакого отношения к путешествиям викингов.
Североамериканский историк Кирстен Сивер, научный сотрудник отдела картографии Британской библиотеки и автор вышедшей позднее книги о карте Винланда, опровергла сведения Лиллестрёма о том, что Британский музей подтвердил подлинность карты Винланда. Она сама изучала архивы и с уверенностью могла заявить, что научная лаборатория Музея нашла первые физические признаки, доказывающие, что карта является подделкой[727].
Еще более мощную критику пришлось Хейердалу выдержать за свою убежденность в том, что Один был человеком, а не богом, и что Один привел предков викингов в Скандинавию, где он умер и стал впоследствии объектом религиозного культа. Критики обвинили Хейердала в том, что он прочел Снорри буквально, как его читали в Средние века. Но более чем двести лет исследований показали, что это не доказано.
Историк религии Гру Стейнсланд считала, что Хейердал обманулся тем, что она определяла как шалости Снорри. Там, где Снорри приводил, как она их называла, веселые и типичные для того времени рассказы из XIII века, это делалось, чтобы «и северяне получили прошлое того же уровня, что и остальные народы Европы». Кроме того, он хотел объяснить своим христианским современникам, как появились языческие боги, и почему непросвещенные люди так легко поклоняются королям и князьям, будто они были богами[728].
Профессор лингвистики Эвен Ховдхауген, один из членов правления Музея «Кон-Тики», также высказался. В статье, написанной им совместно с профессором скандинавской филологии Эльзе Мюндаль и доцентом археологии Анне Сталсберг, во введении значилось: «Чем глубже мы уходим в прошлое, тем меньше мы знаем и тем больше простора для фантазий на основе той немногочисленной информации, которой мы располагаем. Именно это делают Тур Хейердал и Пер Лиллестрём в своей книге "Без границ"». Авторы статьи считали, что Снорри следует толковать в свете представлений его времени. Для этого необходимо хорошо знать средневековую культуру и манеру письма, а Хейердал этими знаниями не обладает.
Для Хейердала Снорри был крупным географом, хорошо знающим район Средиземного и Черного морей. Снорри оперировал многими названиями мест и народов. Эти имена дали Хейердалу этимологические основы его теории об Одине. Именно эту основу безжалостно раскритиковали авторы статьи. Они считали, что он смешал языковые данные разных временных эпох, что он плохо понимал, как развивается язык. Поэтому Хейрдал взял за основу то, что они называют ошибочным толкованием языка[729].