Будучи врачом, сорокалетний Юрий отвечал за медицинские вопросы в советской космонавтике, эту же работу он исполнял и на тростниковых судах Тура. Плавания на «Ра» сделали его телезвездой на родине, где он каждое воскресенье выходил в эфир в качестве ведущего программы о путешествиях для миллионов зрителей. Неудивительно, что капитан «Славска» сразу предложил помощь. Юрий был силен, как борец, и добродушен, как епископ, и являлся для Тура настоящим воплощением русского медведя[149].
Карло также приближался к своему пятидесятилетию. Будучи известнейшим в Италии альпинистом, он имел в своем послужном списке стены и вершины всех частей света. Он был выдающимся фотографом, и, помимо такелажа, на борту в его обязанность входила фотосъемка. Человек с римским темпераментом мог за минуту «превратиться из кроткого агнца в рыкающего льва»[150].
Мексиканец Герман Карраско был самым эксцентричным участником экспедиции. Пятидесятипятилетний владелец четырех фабрик резиновых изделий чаще находился в путешествиях, чем в своем офисе. Он был кинематофафистом-любителем и хвастался, что снял все страны мира, а «красный Китай» во главе с Мао Цзэдуном стал его любимым объектом. Герман собирал предметы искусства и создал в Мехико частный музей с экспонатами со всего мира. У Тура перехватило дыхание, когда ему во время визита в Мексику показали «святая святых» — четыре комнаты с древними артефактами доколумбовых культур майя, ацтеков и ольмеков.
Тур встретился с Карраско впервые во время путешествия на Юкатан в 1968 году[151]. На следующий год Караско попытался принять участие в экспедиции на «Ра», но Тур обещал место другому мексиканцу. После экспедиций на «Ра» общий интерес к древним культурам позволил им возобновить связи, и они много раз путешествовали вместе. Однажды в начале февраля 1976 года они прибыли в город Гватемала, где после утомительного путешествия разместились в отеле «Европа». Они поужинали в фешенебельном ресторане и отправились каждый к себе. Тур жил в номере 13.
В ту ночь в Гватемале произошло сильнейшее в истории страны землетрясение. Тур проснулся от легкого сотрясения, которое затем переросло в оглушительный шум. Штукатурка сыпалась со стен, большой кусок крыши оторвался и упал прямо на кровать. Тур быстро оделся и выскочил на улицу, где он нашел Карраско. Свет погас, город лежал во тьме. В суматохе они смогли поймать такси, которое отвезло их в аэропорт. Новые толчки могли произойти когда угодно, и сотни паникующих людей боролись за места в двух самолетах, готовых ко взлету. С помощью нескольких долларовых купюр предприимчивый Карраско смог пробраться сквозь полицейский кордон и с Туром на буксире взошел на борт одного из самолетов[152].
В последующие дни они смогли прочитать в газетах, что в том землетрясении погибло 20 тысяч человек, 75 тысяч было ранено более миллиона человек из 6-миллионного населения страны потеряли свои дома. Среди тех, кто погиб, была мать с тремя детьми, которая жила в номере отеля, располагавшемся между номерами Хейердала и Карраско[153].
Для Тура этот опыт был «настолько же сильным и пугающим потрясением, как попадание на риф Рароя на "Кон-Тики"»[154] Когда он успокоился, то написал письмо Ивонн и дочерям. Письмо было опубликовано в «Афтенпостен» под заголовком «Я думал, что земля проваливается».
В письме он размышлял о том, как он сидел в самолете, в то время как остальным пришлось остаться. «Я испытывал угрызения совести, поскольку мы заняли места тех других, кто стоял там внизу и пытался пробиться сквозь эту растущую очередь, но когда мы попали на борт, то заметили, что самолет был заполнен лишь на половину. Так он и улетел, не смилостивившись над другими»[155].
Какие обязанности поручить Карраско на борту «Тигриса>: было непонятно. Но его участие рассматривалось в свете той поддержки, которую он оказывал Туру, и дружбы, выросшей между ними не только за время путешествий по Мексике и Центральной Америке, но также по Египту и Ираку. Именно Карраско привез индейцев аймара из Боливии после акклиматизации в джунглях Амазонки. Кроме того, этот ворчливый путешественник обладал чувством юмора[156], а это качество Тур ценил очень высоко, когда нужно было собирать экипаж экспедиции.
Тур Хейердал быстро понял, что путешествие на «Тигрисе» займет больше времени и потребует гораздо более значительных усилий, чем два путешествия на «Ра». Для более крупного судна и команда нужна была побольше, поэтому, помимо старых товарищей по прошлым путешествиям, ему требовалась новая, свежая и молодая кровь. Поэтому он написал письмо адмиралу Британского флота, графу Бирманскому Маунтбеттену — президенту организации под названием «Атлантический колледж». Эта организация располагала колледжем-интернатом в Уэльсе, где учились студенты со всего мира. Преподавание было направлено на развитие понимания между народами и, таким образом, совпадало по духу с идеалами, к которым стремился Тур Хейердал посредством участия в организации «Один мир». Школа давала образование, эквивалентное норвежской гимназии, но помимо преподавания обычных предметов, в программе значилось мореходное искусство. Хейердал встретился с лордом Маунтбеттеном и посетил школу. Он был восхищен уровнем знаний студентов о судах и море. Для «Тигриса» он хотел взять одного или двух бывших студентов, и в письме он просил Маунтбеттена помочь ему выбрать подходящих кандидатов[157].