Тур никогда не мог простить Ивонн, что она промолчала о ситуации с Аннетте. В то же время это молчание стало соломинкой, с помощью которой он оправдал отношения с Лилианой. У него появился повод для обвинения такой прежде лояльной и ответственной Ивонн. За это молчание он мог оставить ее с чистой совестью, сохранив свое лицо.
Это Ивонн поступила дурно. Не он.
Граница роста
«Океан так же грязен, как канализация большого города. Вы знаете, что случилось с озером Эри. То же самое происходит сейчас с океаном».
Всемирно известный норвежец, «господин "Кон-Тики"», как его полюбили называть в США, окинул взглядом небольшое, но эксклюзивное собрание. Затем он усилил хватку:
«Как вы наверняка понимаете — мы, люди, скоро убьем в океане все живое».
Это был один из ноябрьских дней 1971 года, когда Тур Хейердал находился в Вашингтоне, округ Колумбия. За несколько недель до этого он получил телеграмму от американского генерального консула в Генуе, господина Томаса Мёрфина, который спрашивал, не согласится ли он принять участие в одном из слушаний в Конгрессе. Драматическое развитие экологической ситуации с озером Эри подтолкнуло политиков во главе с сенатором-демократом Эдмундом Маски к пониманию насущной необходимости принятия закона о защите от загрязнения не только рек и озер, но также и океана.
Озеро Эри — четвертое по величине из Великих озер, находящихся между США и Канадой. В 1960-е гг. это озеро так пострадало от загрязнения промышленными и канализационными стоками, что его объявили мертвым. Интенсивный рост водорослей вытеснил все живое. Рыба исчезла, пляжи и береговая линия утратили свою ценность в качестве зоны отдыха.
Томас Мёрфин рассказал, что избранники народа на Капитолийском холме готовили наиболее далеко идущий проект закона в истории страны. Поэтому было бы «крайне важно», если бы Хейердал смог приехать и выступить с докладом о путешествиях на «Кон-Тики» и «Ра», а также сказать что-нибудь о том, к каким, по его мнению, последствиям приведет все возрастающее загрязнение мирового океана[25].
Практически ежедневно Тур Хейердал получал обращения от организаций, институтов или отдельных лиц, которые желали пригласить его на то или иное мероприятие. Практически так же часто он был вынужден отказываться, поскольку не располагал временем. Но здесь не было места сомнениям. За таким предложением стояло только признание! Он почувствовал себя польщенным и тут же ответил, что приедет на слушания[26].
В юго-западной части озера Эри находится город Кливленд, основой благополучия которого были уголь и сталь. Через город протекает речка Кайахога. Местные власти никогда не беспокоились о том, что металлургические заводы сливают в реку, и в 1960 году она настолько заполнилась химическими отходами, что уже не текла, а превратилась в подобие киселя. На поверхности плавала какая-то коричневая пленка, то тут, то там появлялись жирные нефтяные пятна. Кайахога стала известна как самая грязная река США.
Двадцать второго июня 1969 года река начала гореть. Пламя угрожало мостам и фасадам на берегу. Однако река горела и раньше, и в этом районе все спасательные службы Кливленда находились в полной готовности, пожарные быстро все потушили. Этот случай не вызвал никакой реакции, в местных газетах о нем едва упомянули.
Но затем, спустя почти месяц, авторитетный журнал «Таймс» заинтересовался этим делом. Журнал в красках описал зловонную клоаку, которая протекала по городу. В репортаже процитировали местную горькую шутку: если кто-то упадет в реку, он не утонет, а растворится.
То, что делом заинтересовался именно «Таймс», послужило катализатором. Дамба, которая сдерживала недовольство загрязнением, прорвалась, и вдруг «все» в США заговорили о необходимости чистой окружающей среды. Родилось экологическое движение. Оно быстро приобрело размах, и политики в Вашингтоне уже не могли его игнорировать, несмотря на войну во Вьетнаме и растущий дефицит бюджета.
Во время двух экспедиций на «Ра» в 1969 и 1970 гг. Тур Хейердал испытал шок, увидев, насколько грязен Атлантический океан. С палубы тростниковых судов он разглядел огромное количество смоляных пятен, и последующие исследования показали, что они образовались из нефти. Вода была настолько грязной, что иногда команде не удавалось помыться. Контраст по сравнению с тем, что он видел во время плавания на «Кон-Тики» двадцать лет назад, был настолько велик, что и представить себе невозможно. Тогда между бальзовыми бревнами сверкала кристально чистая вода, нетронутая деятельностью человека.