— Бороду отрастил, — сказал он. — Ишь ты…
Отец в ответ кивнул, и вышло у него это неуверенно, потому что он никак не мог понять, бояться ли ему сына или нет.
— Сколько времени прошло? — спросил он. — Я уже и помнить забыл, когда ты ушёл…
— Много, — ответил человек.
— Ты изменился.
Отец человека никак не мог избавиться от ощущения, что видит перед собой совершенно другого человека, что это не его сын. Нормально ли сказать про уже взрослого человека, что он, вернувшись из долгого путешествия, повзрослел? Отцу человека казалось, что нет.
Но тут нельзя было сказать иначе. Человек не просто казался иным, он выглядел иным. Хромота, мускулистое, мощное сложение, сильные руки со сбитыми костяшками. И, конечно же, глаза.
Отец человека посмотрел в глаза сыну и его чуть–чуть не затянуло.
— Ты чего? — а человек просто смотрел на отца, как смотрел всегда и на всех. — Эй?
Он сам не заметил, как сделал первый шаг к сыну, а после ещё один, и кинулся на него, чтобы обнять.
Человек не знал, что сказать. Он ожидал чего угодно, но не такого.
— Эй… ты… ты чего это… Да ладно, ты…
— Пойдём, — отец человека, резко, как и обнял, отпрянув, взял человека за руку и потащил в близлежащий дом. — Пойдём, пойдём скорее, сядем, я… — он мотнул головой, чтобы заглушить желание плакать. — Идём.
Человек молча похромал за отцом. Они оба не хотели смотреть на чёрное, приближающееся из–за горизонта.
Оно приближалось или нет? Приближалось.
Человека очень удивило, что отец ввёл его в чужой дом, но он не стал ничего говорить. Впервые за всю жизнь он видел отца в таком состоянии, и, самое главное, эти странные объятия…
— …поражают. Он никогда такого не делал, — прошептав это так, чтобы отец не услышал, человек снова умолк.
Отец уселся на кресло, указав рукою человеку на диван.
— Неудобные, — сказал человек. — Хуже, чем у нас.
— Я… я не хочу идти домой, — произнёс отец человека. — Мне кажется, я не дойду. Я…
Человек нервно поморщился. Потерянный взгляд отца блуждал туда и сюда по комнате, и это раздражало.
— Почему ты не бреешься?
— А что, нужно?
Человек покачал головой.
— Тебе не идёт.
— Не идёт…
Отец человека улыбнулся, тоже очень потерянно, словно в никуда.
— Тебя очень долго не было, — тихо сказал он. — Я скучал.
Секунд с двадцать подумав, человек ответил:
— Я тоже скучал, — фраза оставила на языке гадливое ощущение лжи, хотя ложью не была. — Столько всего произошло. Вот уж не знаю, как мне всё это тебе рассказать. Я нашёл друзей, много где побывал. Даже умер один раз, вроде бы.
— Умер?
Человек кивнул.
— А потом ожил. Как и ты, наверное. И у меня уже было это тело. Сейчас я к нему привык, но раньше, хах… — он криво улыбнулся и резко сменил тему. — Видел бы ты, во что превратился город!
— Во что же?
— Там… Знаешь, сначала он был очень необычным. Словно бы кусок старого мира остался, почему–то, словно над ним всё ещё не Луна светила, — человек указал пальцем в потолок. — А солнце. Но потом всё стало так, как и должно быть. Выбраться было трудно. Извини, я не принёс еды.
— Еды… — повторил отец, так же блуждая взглядом, как и пять минут назад, в начале разговора. — Да какая же тут еда… я же умер и ожил, зачем она мне?
— Раньше ты ел как не в себя.
— Раньше было раньше, — первый раз за всё время отец прямо посмотрел на сына и слабо улыбнулся в бороду. — Многое изменилось, не считаешь?
— Ой, блядь, да может хватит уже? — человек только через секунду после того, как выпалил это, понял, что он сказал это вслух.
— Что? — тихо произнёс отец
— Я говорю, — послушно сказал человек, — может быть ты перестанешь уже это всё? Борода эта, сидишь тут как престарелый дедушка! Ещё и обнял…
— Да я же…
Человек поднялся с дивана. Внутри у него всё бурлило, а костяшки зачесались в буквальном смысле.
И этот сидящий перед ним худой старик, похожий на бомжа, его отец?
— Ты… ты что, правда не понимаешь?! Что ты несёшь? После всего, что ты сделал, ты ведёшь себя… вот так?! — человек задыхался от того, что тараторил и никак не мог вытараторить главного, того, что его томило. — Да ты же… ты же — это не ты!
Отец улыбнулся:
— Я… — произнёс он, но замолк тут же, и человек не видел причин для этого. — Я… Я просто скучал по тебе, я много думал о тебе, о Кате…
— Заткнись!
Человек рванулся вперёд, но ногу дёрнуло болью и он остановился.
— Заткнись, говорю тебе! Я… тьфу!!
Сплюнув на пол, человек похромал из помещения наружу, вышел на улицу, и пошёл к дому.
Отец человека остался сидеть на полу в чужом доме.