– Договор.
Я держал взгляд прямо перед собой, пока вел машину, не в силах держать образ нас с Джиллиан вне моего разума. Она вторгалась в мои мечты, и время от времени я находил ее вещи в своей квартире – что-то, спрятанное в ее старых тайниках.
– Сюда, – сказал брат, указывая на парковку.
Я припарковался и выключил зажигание, более чем готовый пережить эту встречу. Вошел в бар и увидел сидящего в одиночестве в угловой кабинке отца.
– Ты обещал, – сказал Эван, отметив, что я не двигался. – Дай ему пять минут.
– Это общие пять минут, – произнес я. – Вы разве не вместе будете участвовать в воссоединении?
– Я уже поговорил с ним. – Он вздохнул. – Буду в баре. Можешь предоставить мне оставшиеся секунды. Если они вообще будут. – Он посмотрел на меня, и в его глазах отразилось немного боли. – Я бы хотел, чтобы ты знал, мне жаль насчет Райли. Стоило сказать тебе, что она делала у тебя за спиной вместо того, чтобы сговориться с папой и вырезать тебя из нашей жизни. И мне жаль, что разрушил все братское между нами.
Мне нечего было ответить. Так что я просто достал телефон и проверил время. Затем направился к столику отца и сел.
– Сейчас четыре тридцать, – сказал я. – Я готов тебя слушать до четырех тридцати четырех.
– Четырех тридцати четырех? – Он улыбнулся. – Ноль плюс пять – это ведь пять?
– Я вычел минуту за этот ужасный костюм, что на тебе надет. Мои глаза не могут выдержать столько ужасного в один день.
Он засмеялся и откинулся на спинку кресла, поправляя запонки.
– Могу я принести вам выпить, сэр? – Ко мне подошла официантка.
– Я не останусь на столько, чтобы успеть что-то выпить.
– Он будет колу, – сказал отец. – Я буду вторую.
– Да, сэр. – Она ушла.
– Осторожно, – произнес я, глядя на часы еще раз. – Я бы не тратил время для беседы на напитки, будь я на твоем месте.
– Я не трачу время. Когда ты услышишь то, что я должен сказать, то не захочешь уходить. Это очень важно.
– Я бы не рассчитывал на это.
Официантка поставила наши напитки на стол и ушла.
Мой отец поднял свой стакан и поднес к губам, делая самый неспешный глоток, который я когда-либо видел.
– Я хотел поговорить с тобой, потому что... – Он заколебался. – Я умираю.
Я моргнул.
Он сделал еще один глоток, и его руки задрожали, когда опускал стакан на столешницу.
– Ты ничего не скажешь, Джейк? Не прокомментируешь только что сказанное мной?
– Я жду, когда услышу ту часть, которая удержит меня от ухода отсюда.
– Иди к черту, Джейк.
– Это моя реплика. – Я оттолкнул стакан с колой и встал. - Ты хочешь, чтобы тебя хоронили или кремировали? Я уважаю последнюю волю человека.
– Постой. – Он схватил мой рукав. – Прошу. Пожалуйста, выслушай то, что я должен сказать, – он умолял. – Без временных ограничений. Если ты не станешь разговаривать со мной после сегодня, ладно. Просто дай мне этот день.
– Итак, у тебя все еще есть проблемы с тем, чтобы держать свое слово. – Я дернул руку из его захвата, но сел. – Даю тебе время до моего рейса.
– Справедливо. – Он жестом попросил официантку обновить наши напитки и подождал, пока она окажется вне зоны слышимости. – Ты знал, что твоя мать не умерла в той катастрофе, и знал это довольно долго. Ты мог бы разоблачить меня, но не сделал этого.
– Не потому, что не хотел.
– Тогда почему?
– Потому что это бы больше всего ранило именно ее, – сказал я. – Именно так ты поступаешь, когда кого-то любишь. Не ранишь их намеренно.
– Нет, не намеренно... – Он отпил из стакана. – Также ты заешь, что на протяжении всей своей карьеры Эван никогда не летал на коммерческих рейсах, и ты мог бы так же легко разоблачить его. Почему не сделал этого?
– Леверидж.
– Уверен? Конечно, ты не хотел употребить другое слово на букву «Л»?
– Нет. «Грядущая погибель» – это две буквы, и она начинается с «Г».
– Ладно. – Он покачал головой. – Я скажу все очень быстро. Мне хотелось бы оставить тебе свое наследие, авиакомпанию.
Я выгнул бровь.
– Ты правда думаешь, что я когда-то приму ее от тебя?
– Какая разница между этим и тем, что ты делаешь сейчас?
– Я не увековечиваю фальшивые снимки и не продолжаю строить империю на уродливой лжи.
– Тем не менее летаешь для меня и обналичиваешь мои чеки.
– Вне любых обстоятельств. Я подам в отставку на следующей неделе. Всегда пожалуйста.
– Я говорил с твоей матерью несколько лет назад. Думаю, ты знал... – Он казался искренним. – Она сказала, что это единственный способ добиться ее прощения.