Что касается русского литературного языка, то здесь существует такое мнение, будто разбираемый прием недопустим. Начало свое эта точка зрения ведет, по-видимому, от русской грамматики Греча[30], который постулировал consecutio temporum западных языков как закон русского языка. Мы лично стали бы на позиции сторонников противоположного мнения. Сочетание прошедшего с настоящим по-русски употребляется, и притом не только в таких выражениях, как «я знал, что за ним водятся грешки», но и в таких, как «не успел он приехать, как ему подают письмо», которые гораздо ближе к разбираемым турецким предложениям. Дело, по-видимому, не в самом принципе, а в степени его распространения (при каких синтаксических конструкциях допустимо, при каких — нет). Как бы то ни было, мы не находим противоречащими нормам русского языка приводимые ниже примеры:
1. «Пока молодец ел плоды с деревьев, самка-дэв встает» или: «пока девушка мылась, он берет ее украшения».
2. «Когда он так сказал, лала и говорит».
Более детальные особенности оригинала нами здесь не отмечаются, так как размеры нашей статьи не позволяют нам это сделать.
Н, К. Дмитриев
Турецкие народные сказки
С неба упало три яблока: Одно — тому, кто сказку сказывал, Другое — тому, кто сказку записал, А третье — тому, кто перевел.
1. Сказка о сыне падишаха
ыло — не было1, а когда-то был один падишах, и у него было три сына. У падишаха в его собственном саду была яблоня. В год она приносила только три яблока, но ни одного из этих яблоков так и не удалось отведать падишаху. Он и говорит своим сыновьям: «Мои дорогие, до сих пор не отведал я этих яблоков, кто же их срывает? Вы вот стали дюжими молодцами, а не пойдете посмотреть!» Старший сын падишаха говорит: «Батюшка-шах! Я пойду покараулю; уж как бы там ни было, а сорву и принесу!» А падишах говорит: «Очень хорошо» — и дает разрешение; шахзадэ берет стрелы и лук и идет. В ту ночь он прячется в сторонке, и вот, едва наступила полночь, как сразу налетает ветер — ураган такой, что свету не видно2. Молодец, лишь только это увидел, подбирает свои туфли3, бежит, приходит к отцу и рассказывает все, что случилось.
Все это слышит средний сын; он тоже просит отпустить его и вот тоже берет лук и стрелы, идет и весь тот день караулит там. С наступлением ночи снова налетает ветер — прямо буря! Молодец убегает и идет к отцу. На этот раз младший сын просит отпустить его и на следующий день уходит; когда наступает ночь, он прячется в сторонке. Как бы то ни было, в полночь налетает ветер — ураган, еще сильнее прежнего! Хотя молодцу и было страшно, он не убегает. И вот вслед за этим появляется двуглавый дракон. Едва только он захотел сорвать яблоки, молодец выпускает стрелу и поражает одну голову дракона. Дракон сейчас же поворачивает назад. Тогда молодец срывает то яблоко, приносит своему отцу и рассказывает все, что случилось, а старшим братьям говорит: «Пойдемте по следам дракона — отрубим ему и другую голову!» Все трое снимаются с места и идут по следам дракона. Вот подходят они к колодцу. Старший говорит: «Вы меня обвяжите, — я спущусь в колодец». Они связывают вместе свои кушаки и делают из них веревку. Потом обвязывают брата вокруг пояса и начинают спускать в колодец. И вот он, лишь только дошел ровно до половины колодца, начинает кричать: «Ой-ой, горю!» — и братья вытаскивают его обратно. Затем спускают среднего брата. Тот тоже, едва доходит до половины колодца, как начинает кричать: «Ой-ой, горю!» — и его вытаскивают. На этот раз младший шахзадэ говорит: «Теперь обвяжите меня, но когда я буду кричать: «горю!» — вы не обращайте внимания». И они, обвязав его, начинают спускать вниз. Хоть он и кричал: «горю!», — они не слушают и спускают дальше. Наконец он достигает дна колодца, отвязывает веревку от пояса и входит в одну дверь; видит: лежит дракон. А молодец тотчас же вынимает меч и одним ударом отсекает дракону голову.