ОЛЬГА ХАВАНОВА
РОДИНА КЕЛЕМЕНА МИКЕША: ТРАНСИЛЬВАНСКОЕ КНЯЖЕСТВО
Есть целый ряд причин, почему Трансильвания занимает особое место в коллективном сознании и исторической памяти венгров. И дело здесь не только в так называемой травме Трианона, когда в 1920 г. по решению держав-победительниц в Первой мировой войне территория, прежде на протяжении тысячи лет ассоциировавшаяся с венгерским государством, была передана соседней Румынии на том основании, что этническим большинством там якобы были румыны. Трансильванское княжество, выжив в катаклизмах середины XVI в. и получив возможность — ценой признания вассальной зависимости от Османской империи — сохранить основы государства и права, языка и культуры прекратившего свое существование Венгерского королевства, взяло на себя роль хранителя национальных традиций и венгерского духа. Взгляды на Трансильванию как на «настоящую Венгрию» культивировались политической элитой XVII в., развивались буржуазной историографией XIX в., кочевали из учебника в учебник в XX в.
Современные венгерские историки нередко называют Трансильванское княжество искусственным государством. Если бы средневековое Венгерское королевство не пало жертвой османской агрессии, не утеряло территориальной целостности и государственно-политической самостоятельности, то Трансильванское воеводство, по всей вероятности, так и осталось бы одной из обширных областей централизованного государства. Однако — однажды возникнув в силовом поле соперничавших за контроль над Средним Подунавьем Габсбургов и османов — княжество стало играть важную, и в то же время парадоксальную, роль в регионе. Задача, которую ставила и тщетно пыталась решить его политическая элита, заключалась в сохранении и упрочении наследия средневекового Венгерского королевства, включая преемственность правовых норм, политических институтов, языка и культуры. Ценой, которую за это платила страна, стал сюзеренитет Оттоманской Порты, признание политической зависимости от грозной державы, положившей конец существованию той самой Венгрии, черты и приметы которой тщилась сохранить и передать потомкам трансильванская политическая элита.
Обстоятельства появления на политической карте Европы княжества Трансильвания связаны с битвой при Мохаче 29 августа 1526 г., когда 25-тысячная венгерская армия попыталась сдержать натиск 60-тысячного прекрасно вооруженного турецкого войска. Потомки не без оснований назвали поражение венгров «катастрофой»: на поле боя полегли 4 тыс. кавалерии,
10 тыс. пехотинцев. Элита Венгерского королевства оказалась обезглавлена: в битве пали 28 первых магнатов, семь епископов во главе с эстергомским архиепископом и, наконец, сам король Лайош (Людвик)
II Ягеллон (1516—1526). Лишь трансильванский воевода Янош Запольяи (1487—1540), предусмотрительно опоздавший на поле брани, сохранил и войско, и претензии на опустевший венгерский трон. Так, впервые в истории, у восточных окраин прекратившего свое существование Венгерского королевства появился шанс стать самостоятельным территориальным образованием, а формирование там господствующего класса пошло по пути, имевшему ряд особенностей в сравнении с теми частями страны, что вошли в число владений Австрийского дома.
Предки Келемена Микеша были старинным родом, первые документальные свидетельства о котором относятся к началу XVI в., когда мало что предвещало неминуемую гибель и территориальный распад Венгрии, находившейся в тот момент на вершине могущества. На сегодняшний день ученым известно о Миклоше Микеше, дворянине из Секейфёльда — края, населенного секеями (секлерами). Этот древний народ в конце IX в. пришел в бассейн Карпат в составе мадьярских племен под предводительством полулегендарного Арпада и не утерял с течением времени своего этнокультурного своеобразия и архаичного социального устройства. Они сохранили личную свободу в обмен на несение воинской службы — привилегию, покуситься на которую в будущем не посмеют ни трансильванские князья, ни короли из династии Габсбургов. Наряду с венграми и немцами (саксами) секеи входили в число трех привилегированных «наций» Трансильвании, чьи представители заседали в государственном собрании княжества, пользовались сословными привилегиями, вотировали налоги, принимали законы.