Не успел мальчик и глазом моргнуть, как конь опустился на вершину горного хребта. А там — дворцы, каких глаз не видал.
— Вот это — земля моего отца, — говорит конь, отряхивается и становится молодцем.
Он берет мальчика за руку и ведет во дворец. Тот смотрит — на золотом троне сидит старый человек. Как увидел он их, обращается к своему сыну:
— Дитя мое, где ты был столько времени? Ты причинил мне беспокойство. А что ищет здесь этот сын человека?
— Ах, отец, если бы этого сына человека не было, ты мог бы меня увидать только на том свете: он спас меня от смерти. — отвечает тот и рассказывает ему обо всем.
— Вот оно что! — говорит падишах Чина. — Ну, раз так, о сын человека, проси у меня чего пожелаешь.
— Чего же мне пожелать? Я хочу печать, что у тебя под языком; дашь — хорошо, не дашь — будь здоров!
Напрасно падишах уговаривает его:
— Откажись от печати, я дам тебе жемчугов, драгоценных каменьев, я дам тебе золота…
Но мальчик стоит на своем:
— Нет, мне ничего другого не надо, — и поворачивается, чтобы уйти.
«Отпустить его так, с пустыми руками, не годится, — думает падишах Чина. — Ну что ж, дам ему то, что он просит», — достает из-под языка золотую печать и отдает мальчику.
— Вот, сын мой, возьми! С нею ты все что угодно добудешь. Только смотри не потеряй ее, — наказывает он.
Мальчик берет печать, благодарит падишаха, выходит из дворца и пускается в обратный путь.
И вот идет он, идет, много дней идет, уж и ноги распухли от ходьбы, а дороге нет конца-краю. На пути попадается ему источник, он укладывается возле него и засыпает, во сне видит сына падишаха Чина.
— Зачем ты терпишь столько мучений, когда с тобою печать? — говорит он ему.
— А что же мне с ней делать?
— Да ты полижи ее…
Мальчик просыпается, вытаскивает печать, лижет ее, и вдруг перед ним появляется огромный уродливый араб.
— Приказывай, — говорит он.
Хоть и боится мальчик араба, но ему так хочется есть, что он тут же приказывает: — Принеси мне скатерть с едой!
И араб, сделав теменна[32], исчезает. Вскоре он появляется со скатертью, полной всякой еды, кладет ее перед мальчиком и уходит.
Насытившись, тот снова лижет печать: опять является араб. — Возьми и отнеси меня на мою родину, в мой дом.
Араб схватывает мальчика и проваливается под землю.
И вот немного спустя мальчик оказывается перед дверью своего дома. Он входит в дом, целует руку у своей матери.
— Ох, сынок, где ты пропадал? Вот уж сколько дней, как я сижу здесь без еды и питья, — упрекает его мать и начинает плакать.
Мальчик лизнул печать, и араб по его приказанию принес поднос со сладким и соленым. Они наедаются досыта и воздают благодарность аллаху. За всю жизнь женщина не едала такой вкусной пищи.
После этого мальчик велит своей матери:
— Ну, а теперь ступай, проси за меня дочь падишаха.
— Да ты, малый, с ума, что ли, сошел? — рассердилась женщина. — Кто мы, и кто дочь падишаха? Дом-то наш что курятник, разве сюда пойдет дочь падишаха? Если у тебя есть сколько-нибудь денег, я возьму тебе какую-нибудь бедную девчоночку, а нет — не заносись так высоко!
Но напрасно увещевает его мать.
— Как я тебе сказал, так и делай, незачем долго рассуждать, — говорит он и заставляет мать идти во дворец.
Что же бедняжке делать? Она напяливает себе на спину свое рваное-прерваное фередже[33] и отправляется к падишаху. Хочет войти туда, но привратники принимают ее за нищенку и суют ей в руку несколько монет; она, получив деньги, очень довольная возвращается домой.
— Ну как, мать? Сосватала за меня девушку?
— Нет, — отвечает она, — когда я пришла туда, мне подали несколько монет, а я и рада.
Мальчик со злостью выхватывает из рук матери деньги и выбрасывает вон.
— Я тебя послал затем, чтобы ты девушку посватала, а не за милостыней. Отправляйся сейчас же обратно; кто бы что ни давал, не смей брать! Иди прямо к падишаху.
И женщина — что ты будешь делать? — идет обратно. Она старается пройти во дворец, дворцовые люди опять дают ей деньги, но она отказывается.
— Нет, я пришла не за этим, — у меня есть просьба к падишаху. Я хочу предстать перед ним.
Привратники докладывают падишаху, и тот дает разрешение пропустить женщину.
— Что тебе надо, матушка, зачем ты пришла?
— О владыка, у меня есть один-единственный сын, я пришла к тебе сватать за него твою дочь по закону аллаха, не отдашь ли ты ее?
32
Теменна — особый тип приветствия: правая рука прикладывается к губам, ко лбу и к сердцу в знак почтения или особой благодарности.