Я облачилась в то, что дожидалось меня на постели. Теоретически это была ночная рубашка и пеньюар, и если первое не оставляло практически ничего для воображения, то пеньюар, наоборот, очень удачно скрывал все, хотя тоже был из какой-то невероятно легкой ткани. Ко всему этому великолепию, выдержанному в перламутрово-зеленых тонах, полагались еще домашние туфли на небольшом каблучке, отороченные, по-моему, лебедиными перьями. Видела я как-то такие в одном из бутиков Москвы, где они стоили ровно столько, сколько я зарабатывала за месяц, то есть около четырехсот долларов. Могу себе представить, во что обошелся весь ансамбль!
Исмаил-бей был невероятно пунктуален и стук в дверь раздался через полчаса после того, как мы разошлись по своим комнатам: ни секундой раньше, ни секундой позже. Мой хозяин и покровитель появился в сказочной красоты атласном халате с отворотами роскошного винного цвета. Именно о такой одежке всю жизнь грезил мой папочка, да так и не обрел. Надо будет перед отъездом все-таки походить по магазинам, купить сувениры для родственников и знакомых. Благо финансовые возможности у меня для этого имелись весьма основательные.
Мы действительно выпили шампанского, покурили, поболтали о каких-то пустяках, а потом случилось то, что неизбежно должно было случиться. Если я и была разочарована, то только приятно. Исмаил-бей обращался со мной так, как если бы я была из тончайшего стекла, осторожно, не торопясь, вел меня по дороге, которую все, если честно, проходят по-разному, только финал для мужчины всегда однозначен, а для женщины... это как еще посмотреть. Так вот, не тратя слов, которые и так с трудом подбираются, могу сказать, что ночь соответствовала всему, что окружало меня на этой вилле. Сказки случаются и со вполне взрослыми людьми, только так редко, что об этом как-то не принято говорить.
Уже где-то на рассвете я провально и позорно заснула прямо в объятиях Исмаила-бея. Как и когда он покинул мое ложе - понятия не имею. Я даже сновидений на сей раз не смотрела, состояние эйфории, в которую я впала где-то в середине ночи, длилось даже во сне. Я была почти невесома и одновременно до краев наполнена каким-то еще неведомым мне чувством. Не счастьем, нет, скорее это все-таки можно назвать блаженством...
Когда я проснулась, то поняла, что от наших планов на сегодня остались клочки. Время близилось к полудню, ни о какой морской прогулке на далекие острова и думать не приходилось. Да и не хотелось, если честно. Я сладко потянулась и задела локтем стоявший на тумбочке колокольчик, который ответил мне мелодичным звоном.
Горничная с подносом появилась так быстро, что похоже, давно караулила под дверью. На подносе помимо кофейника, чашки и корзинки с круассанами была еще невероятно красивая роза какого-то кремово-палевого оттенка и записка. Конечно, я тут же вцепилась именно в нее.
"Дорогая Фэриде! Такой сладкий сон я не решаюсь нарушить, так что яхта на сегодня отменяется. Вы позволите мне разделить ваш утренний кофе с вами? Ваш Исмаил".
Чем хорош английский, это отсутствием обращения "ты" вообще. Поэтому, в отличие от русскоязычных аналогичных случаев не приходилось мучительно соображать является ли совместно проведенная ночь, а затем и совместный завтрак поводом для фамильярности. Поэтому я, ничтоже сумняшеся, написала внизу все той же записки: "Буду счастлива видеть Вас через четверть часа", вручила горничной и сказала, кому это передать. На это моих познаний в турецком уже хватало. А сама, накинув собственный легкий халатик, а не вчерашний невероятный пеньюар кинулась в ванную комнату приводить себя в относительно божеский вид, то есть хотя бы умыться и почистить зубы. В критических ситуациях мне, как правило, удается делать все молниеносно и одновременно правильно. Так что на террасу у спальни, где меня поджидал Исмаил-бей, я вышла свежей "как роза в утро битвы". Не помню, откуда я стащила это сравнение, но оно мне ужасно нравится, несмотря на некоторую абстрактность.
-А так вы нравитесь мне еще больше, - заметил Исмаил-бей, поднимаясь из-за столика, на котором уже был сервирован завтрак на двоих.
Контраст со вчерашним образом действительно имел место. Собираясь чуть ли не впервые в жизни на заграничный курорт, да еще с любовником, я купила вещь, в Москве сугубо бессмысленную из-за климата. "Вещь" представляла собой шелковую рубашку-мини персикового цвета на бретельках. А сверх этого надевался еще халатик, тоже мини, но черный с какими-то персиковыми цветками. Я представляла себе, как будет поражен Олег, увидев меня в совершенно новом имидже. Но, оказывается, Олег вообще не собирался меня видеть, а во-вторых, имидж у меня вообще изменился в прямом смысле слова до неузнаваемости.
-Спасибо за комплимент, - улыбнулась я. - До вчерашнего дня я, пожалуй, не рискнула бы надеть столь смелую вещь.
-Значит, ночь была проведена правильно, - сделал вывод Исмаил-бей. Впрочем, мне кажется, для вас она прошла неплохо, вы просто светитесь изнутри.
-Благодарить за это нужно вас, - кажется, мне даже удалось слегка покраснеть. - Могу я в свою очередь спросить: вы не разочарованы?
-Дорогая моя! Такой ночью может быть разочарован только человек, лишенный всех пяти чувств одновременно. Это было божественно!
-Тогда все прекрасно, - подвела я итог. - Давайте завтракать, иначе я умру от голода прямо здесь на ваших глазах.
-А кто-то вчера собирался не есть целую неделю, - поддел меня Исмаил-бей.
-Ситуация изменилась, - деланно вздохнула я. - Знаете, Исмаил-бей, мне все время кажется, что это сон. Настолько все волшебно и нереально.
-Вы счастливы?
-Вы еще спрашиваете! Между прочим, до сих пор для меня существовало только одно четкое обозначение понятия "счастье". Это - когда я утром с наслаждением завтракаю. Значит, вчера все было прекрасно и в ближайшее время особых неприятностей не предвидится. Но, похоже, рамки расширились. И завтрак сегодня просто великолепен.
-Я очень рад, - просто ответил Исмаил-бей.
-На море уже поздно, понимаю, но я спала, как в раю. Какие планы на сегодня?
-А вы не хотите еще немного побыть в состоянии абсолютного счастья? осведомился Исмаил-бей. - Планы, если вы не передумали со вчерашнего вечера, оптимизма могут не добавить.
-Вечно счастливыми могут быть только идиоты, - философски вздохнула я. - В вашем городе убили двух человек, чего, как вы говорите, не наблюдалось уже лет десять. Оба человека связаны только одним - какими-то бумагами, из-за которых идет охота. Поскольку косвенно я к этому все-таки причастна...
-Причастна к этому была Виктория, - перебил меня Исмаил-бей. - А сейчас передо мной Фэриде, которая может наплевать на все эти сложности и спокойно отдыхать.
-Вы же понимаете, что любопытства еще никто не отменял. Например, мне крайне любопытно, кто же поселился в снятой в том числе и для меня квартире.
-Поселился тот, кто ее арендовал, - усмехнулся Исмаил-бей. - Ваш бой-френд... хорошо, хорошо, бывший бой-френд все-таки осчастливил Кемер своим личным присутствием. Вчера вечером управляющий дал ему ключи. Интересно другое: он попросил два комплекта.
-Кому же предназначается второй? - изумилась я.
-Тому, кто приехал сегодня рано утром. И, судя по всему, собирается здесь провести как минимум неделю. Во всяком случае, сейчас они на пляже.
-Они?
-Мне крайне неприятно сообщать вам об этом, Фэриде, но приехала молодая дама, которая, судя по всему, находится с вашим... знакомым в довольно давних и близких отношениях. Видите ли, как человек предусмотрительный, я приказал поставить в этой квартире жучки, когда ее приводили в божеский вид. Так что мы можем слушать и писать все разговоры.