-«Проси пощады!» - улыбаясь и тяжело дыша после бега, потребовал он.
-«Пощадите!» - срываясь на смех, жалобно пропищал я.
-«Нет, не так!» - Костик тряхнул меня за воротник - « Повторяй за мной. О Коська, великий и ужасный, прости мне мои пошлые мысли...»
-«О Коська, великий и ужасный, прости... Кость, да задушишь же» - и я рывком скинул его с себя. Шумно вдыхая воздух Костик подытожил, тыча пальцем в мою сторону - «И так будет с каждым..»
Раскинув руки, мы молча лежали на песке и смотрели на плывущие над нами облака. И ничем они от наших не отличаются - такие же белые, такие же пушистые.
-«Есть охота...» - сказал я и стал выдерживать паузу, чтобы дальнейшие слова «я тебе и лепёшек, и воду, и халву принёс» обрели смысл огромной заботы о друге, но тут же услышал в ответ:
-«Рыбу, запечёную на углях будешь? Правда, не сильно солёная и перца нет, но съедобная».
Я приподнялся на локте:
-«Рыбу ? На углях? А как?»
-«Ну, в твоём понимании, я только одним делом могу заниматься сидя на берегу моря!» - возбуждённо заговорил Костик, поднимаясь на ноги.
Далее идя за ним по берегу в обратную сторону, я выслушал рассказ о том, как он неподалёку нашёл грот, где можно укрыться, если что; как он выстругал острогу из корявого сука - ножик то, всегда при нём; как он охотился на рыбу и увидел монеты выбрасываемые волной на берег; потом жарил на углях пойманную рыбу, хотел дождаться меня но не утерпел и половину слопал; потом пошёл нырять и доставать вот эти монеты -« ну не в одежде же» ; потом я появился, и чтоб больше так его не пугал, а то его «мстя» будет коварна и «неожиданна».
-«Кость, а ты огонь трением добыл что ли?» - спросил я.
-«Это продолжение твоей шутки - чем я занимаюсь один на пляже?»
-«Да нет, я серьёзно».
Костик поднял штаны, отодвинув в сторону камень, и вытащил из кармана линзу, которую прикладывал к объективу фотоаппарата.
-«Смотри, вот так, солнце в «фокус» поймал и сухую траву с водорослями поджёг, а потом веточки, сучья - вот и костёр».
****************************
«Ну, здравствуй Цеус!» - сказал я буквам, сложенным в слова и написаннымзнакомым почерком на листе бумаги. После того как мы доели рыбу, лепёшки купленные мной, отлично дополнили этот скромный ужин, Костик отломив половину куска халвы, ушёл собирать сучья для костра. «А то вдруг завтра солнца не будет, тогда точно придётся огонь трением добывать» - сказал он и вышел из грота-пещеры, в которой мы расположились. Надо признать, это очень удачная Костина находка - от ветра с моря нас закрывала слоистая стена, а дырка наверху позволяла дыму от костра спокойно выходить наружу. «Не зря я Коську с собой взял. Не зря!»
Устроившись так, чтобы от костра шло не только тепло, но и свет, я третий раз перечитывал написанное на листе: «Было у отца три сына. Выросли сыновья - состарился отец. И всего богатства то у них было - стадо в 17 верблюдов. И повелел старик умирая, разделить стадо: старшему сыну - половину стада; среднему сыну - третью часть стада; младшему - девятую часть стада. Помоги сыновьям разделить стадо в указанных долях, но только так, чтобы все верблюды остались целыми и живыми».
Вот как раз с этим последним условием и возникала проблема. Одного верблюда, хочешь - не хочешь, а приходилось пустить в расход.
-«Чё пишут?» - спросил Костик, видя мой озабоченно-задумчивый взгляд, устремлённый на лист бумаги. Он ссыпал охапку сучьев у входа и зашёл мне за спину.
-«Эту задачу составил и написал человек, которого я ищу. Это его почерк. Её решение - самый быстрый способ с ним встретиться. Без правильного ответа мне не дадут его увидеть».
Костик пробежал глазами по написанному.
-«А ты когда дроби «проходили» болел что ли?» - произнёс он, ещё раз перечитывая текст - «Чё тут сложного?»
-«Как я тебе семнадцать на два без остатка разделю?» - возбуждённо воскликнул я.
Костик посмотрел на меня удивлённым взглядом, потом прищурился и ехидно прошипел:
-«Мучайся, двоечник...». Завалился на подстилку из травы, заботливо заготовленной им ещё днём, и стал наблюдать за клубами дыма под сводом пещеры, которые тщетно пытались выстроиться в очередь для выхода наружу через находящееся там отверстие. Тишину нарушал лишь треск горящих сучьев и негромко насвистываемая Костей мелодия, по-моему, из какого-то кинофильма.
Сначала, мне казалось, что голова моя распухла и стала похожа на шар - это после двадцатой попытки найти способ решения задачи, потом она медленно превратилась в квадратно-кубическую форму - «Цеус! Я задушу тебя! Своими руками!», когда же она приняла треугольно-пирамидальную форму, мыслей не осталось никаких. Я сидел и тупо ковырялся в носу.