– Как же вы выжили?
– Парадокс. С одной стороны, все было даже хуже, чем я рассказал, а с другой, и выжили, и как-то устроились. И жить богаче стали – вон сколько машин на улицах. Меня возьми… Хотя нет, я – плохой пример. У меня непонятно, чем все кончится…
– Тебе жаловаться! В наше время так как ты, наверное, не все секретари ЦК жили.
– Эх, Петя, зелен ты еще! Объясню… но начну издалека. Во времена перестройки при комсомоле стали создавать молодежные коммерческие центры. Я сразу почувствовал – мое. Создал такой центр, райком выделил несколько зданий в районе, теперь они в моей собственности. Пока в моей. Сдаю в аренду.
– Ты их выкупил у райкома?
– Почти. Тогда это называлось – приватизировал. Формально купил, реально задаром взял.
– То есть ты – вор?! Ты, кто в наше время, рискуя карьерой, не дал второму райкома партии незаконно оформить квартиру на дочку?! Как ты мог так переродиться! Неужели я тоже таким стану?
– Не горячись ты так, а то мозги выкипят. Ты совершенно прав, мы тогда были чище, наверное, потому что моложе, но мы же не сразу так раскорячились, а постепенно, понемногу. Я тоже сначала торговать стеснялся: продавать за рубль то, что купил за копейку, считал нечестным. А с другой стороны, товар нужен покупателю, и твоя цена его устраивает. Ты и деньги делаешь, и доброе дело – чем не оправдание. Раз за разом становится проще. Или те же кредиты. Поначалу их берешь с честным намерением вернуть. Потом смотришь - другие не возвращают, а дела у них лучше твоего идут. Тут приходит к тебе управляющий банком и сам предлагает кредит не возвращать. С ним поделишься, он прикроет: ты рискнул, он рискнул – плата за риск, все по-честному. К началу века я оказался при деньгах, при недвижимости и без иллюзий. Между прочим, как зарабатывать начал, все время твоим помогал. У Таньки зарплата институтская – только с голоду не помереть, я им постоянно подкидывал. Она сперва хорохорилась, не брала, но к середине 90-х так прижало! Даже маленькую зарплату не платили по полгода.
– Как это не платили, почему?
– Потому, что институтское начальство (как и любое другое) желало при капитализме жить как при коммунизме. Зарплату размещали в банке на депозит, банкиры пускали деньги в оборот, а руководству отстегивали проценты. Сотрудникам говорили, что государство задерживает, и тянули, пока не начинались голодные обмороки или забастовки…
– Не могу поверить, что это делали вчерашние советские люди!
– Они, родимые, они. Других людей у нас на тот момент не было. Это сейчас подросло поколение, которое Союза не знает, и как-то легче стало. Какие-никакие правила игры появились, люди поняли, что капитализм, как говорил твой Ленин, «всерьез и надолго». Все чаще стараются заработать, а не украсть… хотя, может мне кажется. Не важно. Итак, занялся я недвижимостью. Без связей в этом деле никак, но наши-то комсомольцы, они везде есть. Многие ребята в бизнес ушли, другие на госслужбу, так что везде свои люди остались. Тебе помогают, ты, понятное дело, благодаришь…
– Что значит – «благодаришь»? Взятки даешь?!
– Нет, ну, какой ты… древний! Взятка – некрасивое слово, сейчас модно говорить – коррупция. Красиво же. Или нейтрально – откат. Конечно, даю, а ты как думал! Если люди тебе помогают заработать деньги, ты просто обязан делиться. Иначе они будут помогать другим.
– Что деньги с вами сделали! – Петр охватил голову ладонями, опершись локтями о стол. Потом поднял голову и взглянул на Николая, - Разложение и растление… и не надо улыбаться… чтобы давать взятки, нужно деньги иметь, где ты их брал? …А! Понял! Это те кредиты, которые ты не вернул. Вот почему они тебе звонят. Так тебе и надо! Верни деньги, и проблем не будет.
– Наивный ты. Все не совсем так, а точнее - совсем не так… о, как сказал! – Николай подлил виски в стаканы, молча чокнулся с Петром, махом выпил и продолжил, - А говорят, от перемены мест слагаемых сумма не меняется… Так вот, не возвращать кредиты было модно в девяностых. Сейчас за это сажают в тюрьму.
– И правильно делают!
– Не спорю. Деньги делаются на другом, как-нибудь расскажу.
– Тогда почему у тебя проблемы с банком?