– Вася совсем мальцом был. А тебе-то с чего помнить? – удивился Николай.
– Как с чего? Этот день особенный, с утра отмечаю.
– Заметно.
– Петя, за год, до того как исчез, конкретно в этот день меня в райком на работу взял. Ровно 27 лет назад. А еще годом раньше, в этоже в этот день, мы его на дембель провожали. Мы служили вместе: я к нему в учебку молодым попал, а он уже дембелем был, он же мой зема из Витебска, опекал меня… и потом… – Петр прекрасно помнил все, о чем говорил Анатолий. Скосырев был крепким крестьянским парнем, неотесанным, грубым, но чистым и без двойного дна. Поэтому, когда Анатолий, сверхсрочник, воин-интернационалист, получил направление на учебу в Москве, Петр как мог помогал ему стать на ноги в столице.
– Так, солдат спит, служба идет? – обратился он к охранникам. – Бегом на исходную. А ты, сучка, какого хрена уважаемых людей подставляешь, к ментам на субботник захотела?!
– Так я же по инструкции, папа…
– Пошла отсюда! По инструкции… Хотя стой. Вася, она тебе понравилась? Хочешь, на выходные подарю? Бери.
– разве она не твоя… ваша дочь?
– Ты что, охренел?! Моя дочь в Англии в университете учится, а это – б…ь рабочая. Бери, если понравилась. Нет? Ну, хозяин – барин. Официант! Неси моего. Парни, кальвадос будете? Хороший, «Пер Маглуар» двадцатилетний… Неси одну 0,7, нет, лит давай, и три бокала. И закуску нормальную. А батя твой, светлая память, вот такой был мужик!
– Что ты его хоронишь раньше времени? – возмутился Николай.
– Так 26 лет лет прошло. Он не мог сына бросить, не тот человек! Если не появился, значит, нет его. Давайте помянем Петра Юрьевича Симутина, светлая ему память! – Эти слова Анатолий произносил вставая, – Пацаны, не чокаясь. Пусть ему будет хорошо там, где он сейчас! – И залпом выпил полный фужер дижестива.
Николай хитро подмигнул Петру и тоже выпил. Петру не осталось ничего другого, как последовать за товарищами. Пожелание было в тему, ибо адреналин у петра хлестал через край.
– Афган был потом, а в учебке мы с твоим батей в Каунасе в 108-м гвардейском десантно-штурмовом полку служили, – продолжал Анатолий, хрустя зеленью.
– В/ч 02291, – поддержал его Петр, не утерпел.
– Ты откуда знаешь? – встрепенулся захмелевший ресторатор.
– Папины письма читал, адрес на конверте…
– Правильно. Служил?!
– Служил.
– Где?
– ВДВ.
– Никто, кроме нас!!! – Анатолий взорвал тишину ресторана своим басом.
– Тише ты! – шикнул на него Николай. – Своих же клиентов распугаешь.
– Да пошли эти клиенты… – продолжил реветь Анатолий, но тут же осекся и тихо, трезво закончил, – В жопу. Я раньше Родине служил, великим идеям. А сейчас этим вот… жратву, пойло и б…ей продаю! Я теперь бабкам служу. Дочке учебу в Лондоне оплати, жене не знаю на что бабки дай, а она, сука, с молодым любовником в моей же хате в Майами мне рога наставляет! Думаете, мне это все надо?
С окружающих столиков стали бросать тревожные взгляды в сторону друзей.
– Толя, идем в твой кабинет, – предложил Николай.
– Чтобы вот этим… не мешать?! Да когда на меня шинель шили, на них только…
– Чтобы на их рожи не смотреть!
Анатолий запнулся на полуслове, остановил взгляд на Николае и кивнул.
– Согласились! Семь на восемь, восемь на; семь! Пошли! – он резко встал и зашагал из зала.
Все время, пока они шли в кабинет, рассаживались за столом, наливали и закусывали, бывший десантник изливал душу.
– Мне эти бизнесы даром не нужны. Скажи кто – пошли за Империю воевать! Или за великую идею! Да я бы секунды не думал. Я ведь когда в Афгане служил, тогда только и жил по-настоящему. А это что? На что я свою бессмертную душу меняю? За бабки в аду гореть?! Лучше куда-нибудь в горячую точку… Василий, ты где служил, в Чечне воевал?
– Нет! – опередил Петра Николай. – Толя, ты как выпьешь, все время одно и то же. Или кончай эти базары, или, действительно, бросай все и иди в какой-нибудь иностранный легион. Не грузи, мы к тебе отдыхать пришли!
– Не вопрос. Отдыхайте. А что, в такой скромной компании?
– Я же тебе говорил – парня выгуливаю.
– Не понял…
– Да все нормально, Толя! Это же Петин сын.
– Чего его выгуливать, он сам, что ли, не может? Вася, ты же десантник.
– Молодой он еще, плохо ориентируется, ночная жизнь в новинку…
– Не гони! Десантник, дембель – молодой и плохо ориентируется?! Кто в армии служил, тот в цирке не смеется! Ты, Коля, хоть и морпехом был, а ни хрена, похоже, службы не нюхал. Вася, давай за наших, за ВДВ!
Выпили за ВДВ. Анатолий снова хватил полный стакан. Его уже сильно вело.
– Еще раз, вы чего ко мне пришли, баб снимать?