Конечно, номер Эриха Траурихлигена не существует, это хронально, правильно, если бы существовал — нужно было срочно вызвыать Репейника и впаивать ему строгач за плохую работу. Звонящая лихорадочно соображала, каким образом нехрональные бриллианты остались у неё, когда дверной звонок разразился настойчивой трелью. Она даже вздрогнула, не ожидав «сюрприза». Чёрт, кто бы это мог пожаловать в такое проклятое, неподходящее время?? Эрих просил её сегодня вечером ждать его здесь, в этой квартире, сказав, что заберёт её навсегда…
Звонящая подкралась к двери на цыпочках, вдохнула побольше воздуха и решительно распахнула дверь…
— Здрасьте! — скрипучим голосом выплюнула её соседка снизу, кудрявая дама дородных размеров, накрашенная вся, как кукла, в цветастом шёлковом халатике, топнув своей холёной ножкой в пластмассовом тапочке с искусственными перьями.
— Анжела, — механически пробормотала Звонящая, ощущая где-то там, «под ложечкой», разочарование и даже непонятную боль.
— А откуда вы знаете, как меня зовут?? — неподдельно изумилась соседка, вскинув свои тонюсенькие бровки, подведенные угольно-чёрным карандашом.
— Да, так, угадала… — отбоярилась Звонящая, зная, что после нулевого цикла эта соседка забыла, что была её условно настоящей подругой — и это тоже правильно.
— Вот, что, милочка! — рявкнула соседка, вдвинувшись в прихожую к Звонящей, едва ли не отпихнув её к стене. — Если вы такая прозорливая — скажите, почему у меня на кухне водища льётся с потолка??
— Чёрт! — испугалась Звонящая, вспомнив, что мыла на кухне руки, а воду «от полного счастья» забыла закрутить…
Она помчалась к себе на кухню вслед за Анжелой, которая острыми каблучками своих тапок почти протыкала ей линолеум, тяжело маршируя по коридору.
— Милочка! — заскрежетала Анжела, которая добралась до её кухни первой и заклинилась на пороге, топчась. — Да у вас тут — Ниагара!
— Ой! — Звонящая даже испугалась, узрев «Ниагару»… Да, она забыла закрутить кран, а её мёрзлая курица перекрыла сток. Из мойки вода хлестала фонтанами, переливаясь на пол, подтапливая кухонный уголок, столы, обои, холодильник…
— Простите… — пискнула Звонящая, скользнув к мойке по щиколотку в воде и закрутив злополучный свой кран. Выврвав из мойки мёрзлую курицу, чтобы дать воде стечь, она шваркнула её на разделочный стол.
— «Простите» на хлеб не намажешь! — зло заметила Анжела, намекая, что вода Звонящей испортила её недешёвый ремонт.
— Извините… — угрюмо буркнула Звонящая, потянувшись из кухни в прихожую, чтобы взять свою сумочку, извлечь большой кошелёк и подарить Анжеле пачку условно-настоящих банкнот, чтобы та по второму кругу превратила свою двушку в копию Лувра.
— Ну, спасибо… — пробормотала обескураженная толщиною денежной пачки Анжела, запрятав последнюю в кармашек халатика. — Ну, до встречи! — попрощалась она, резко подобрев и улыбаясь, растягивая рот свой до ушей.
— До свидания, — буркнула ей Звонящая, закрывая дверь свою на все замки…
Ей бы сейчас рвануть воду собирать, но Звонящая никуда не рванула. Бессильно привалившись к запертой своей двери, она просто села на грязный пол прихожей и разрыдалась, уронив голову на руки. В душе поселилась непонятная злая пустота, которая выжимала слёзы, и Звонящая всё рыдала и рыдала, как маленькая глупая девчонка.
Он не придёт никогда — и нечего ей ждать, Репейник для того и запустил нулевой цикл, чтобы избавиться от него. Ему это удалось, молодец, Репейник! В кармане Звонящей около мобильного телефона оказалось колье с «Флорентийцем» — она случайно засунула его туда, а теперь — достала… Сидя на полу, она приняла окончательное и бесповоротное решение: она отдаст дьявольский бриллиант Репейнику — он же искал его, он его найдёт. А сама — пойдёт к шефу просить отставки. Она знала — из книжек, фильмов, по слухам — что можно любить, страдать… а потом — забыть и начать жизнь заново. Но ей как-то не повезло, у неё остались какие-то тягостные воспоминания, которые не вырубишь топором… Остаётся один только выход, чтобы не врезать игрек-тачку в столб на первой игрек-скорости, чтобы она взорвалась игрек-взрывом, разложив на молекулы незадачливую свою хозяйку.
Глава 208
Сенцов и его нулевой цикл
В кают-компании Базы царило весёлое оживление: герои собирались в отпуск, обсуждая под пиццу, кто куда поедет и как там будет развлекаться, забыв о работе.
— Я, ребята, сначала в Лас-Вегасе зависну! — мечтал Красный, уплетая свою порцию огромными кусками. — Оторвусь по полной!
— Ты там всю мафию разоришь! — хихикнул над ним Рыбкин, перед которым стояла не пицца, а условно полезные японские суши. — А я, вот, хочу в Японию, на родину ниндзя! Буду медитировать на горе Фудзияма, как настоящие мастера ниндзитсу: Токугава Иэясу, Тоётоми Хидэёри…