— Когда ты прыгаешь из одного времени в другое, — зловещим полушёпотом продолжал Босс и играл с зажигалкой, выводя в спёртом, пропахшем свечным чадом воздухе всякие узоры. — На тебе остаются так называемые «остаточные молекулы», из-за которых континуум сбивается с толку в распознании твоей временной принадлежности. Он стремится восстановить баланс биомассы во всех временных срезах, поэтому автоматически возвращает «туристов». А куда возвратить тебя — не знает, и поэтому — бросает куда попало! — Босс разразился кошмарным хохотом, породив адское эхо. Эхо заметалось под высоким потолком кабинета, заставив Максима сжаться в самый мизерный комочек, в который только может сжаться человек, и улечься прямо на пол, свернувшись в позе эмбриона.
— Мне даже не нужно вешать на люстру твой череп! — весело продолжал Босс, выведя зажигалкой очертания свастики. — Время само разберётся с тобой за меня! Но… — он заметил то плачевное состояние, в которое погрузился Максим и сменил свой адский гнев на милость пекла. — Это положение всё же, можно изменить!
— Да? — пискнул Максим и оторвал голову от пола. Его сердце колотилось так, словно бы хотело проломить в грудной клетке дыру и вывалиться на паркет. Началась одышка, и в то же время — пришло ободрение, ведь ещё не всё потеряно. Максим сел на полу и почесал левое плечо — то, которое лишилось рукава, пока он скакал по лесам и кустам.
— Да! — кивнул Босс и опять очертил зажигалкою свастику. — Нулевой цикл!
— А как это? — не понял Максим и шмыгнул носом, потому что из него потекла какая-то противная водичка.
— Ты опять затянул соплю, Турист! — с жёлчным ехидством заметил Босс и убрал зажигалку в карман, потому что ему надоело с ней играть. — Нулевой цикл — это значит возвращение в ту самую секунду, из которой ты совершил первый прыжок! Если ты возвратишься в эту секунду и никуда не прыгнешь — твой остаточный след исчезнет, и ты прекратишь быть «туристом», Турист!
Максим молчал. Он понимал, что Эрих фон Краузе скорее прилепит его череп на люстру, нежели выпустит его на волю просто так. Максим встал на ноги, и Эрих фон Краузе увидел, во что превратилась одежда, которую он ему подарил.
— Турист! — неприятным голосом прокаркал Босс, и снова выпростался из-за стола и подошёл к Максиму. — Ты превратил новые вещи в тряпьё бомжа! Как ты это объяснишь? Посмотри, на кого ты похож, Турист! На свинью! Все вы, русские, свиньи! Давно пора стереть вас ко всем чертям!
Максим почувствовал, как в нём вскипает волна негодования. Он никогда не считал себя особым патриотом, не ходил ни на какие митинги, не голосовал… Вообще, был пассивным по части политики. Но теперь… Что-то заставило его прыгнуть вперёд и выбросить кулак с целью залепить Боссу затрещину и вышибить ему большую часть зубов.
— Получай! — выдохнул Максим, видя перед глазами образ убитого Пильчикова.
Боссу не составило труда защититься. Он без усилий поймал кулак Максима на лету, и легко швырнул самого Максима на пол. Максим не смог устоять на ногах, словно бы его толкнул не человек, а какой-то бульдозер.
— Без рук, Турист! — хохотнул Босс и состроил улыбку, похожую на оскал дракона. — Я могу устроить тебе нулевой цикл, но только после того, как ты принесёшь мне медальон деда Лунарика!
— Нет! — лёжа на полу, геройски начал Максим, потирая тот кулак, за который схватил его Босс.
— Да! — невозмутимо отпарировал Босс и легонько подпихнул Максима в бок носком сапога. — Подскакивай, Турист, и вытри сопли! Я снова проброшу тебя — в тот момент, когда ты лез в грузовик. Раньше не могу — ты встретишь самого себя, и от тебя останется пшик, ты это уже понял.
Максим грузно поднялся с пола и поспешил занять место на стуле, чтобы снова не свалиться в позу эмбриона. Страх не покидал его желудок, от страха Максима даже начало тошнить. Эти свечи повсюду, темнота из-за маскировочной шторы… Вон тот здоровенный меч на стене за роялем, тени дрожат на гротескном гипсокартонном потолке… Так зловеще, а если ещё вспомнить люстру… Меч наверняка носил какой-нибудь здоровенный крестоносец — весь в броне, словно БТР. Интересно, поднимет ли этот меч Босс? Скорее всего, да. Интересно, поднимет ли этот меч простой человек из настоящего? Скорее всего, упадёт вместе с ним…
— Эй, Турист, я не приглашал тебя присесть! — оскалился Босс и жёстко спихнул Максима со стула прочь. — Ты грязный, как помойный бак — всю обивку изгваздаешь!
Максим буквально слетел со стула и покрыл по инерции метра три, прежде чем потерять равновесие и увалиться возле рояля. Да, Босс силён, как паровоз — Максим не удивится, если этот крепыш одним ударом проломит чью-то голову…
— Полегче нельзя? — прохныкал Максим, потому что больновато ударился о паркет.
— Неуклюжий гусак! — буркнул Босс, с презрением разглядывая ползающего по полу Максима. — Давай, набери воздуха — я тебя пробрасываю!
Босс проворно скользнул к столу и схватил в руки «Ай-Пэт». Максима на миг зажало между реальностями, а потом — в глаза ударил яркий солнечный свет.
— … пейджер? — услышал он насмешливый вопрос дальнобойщика и открыл глаза, которые до этого зажмурил, опасаясь ослепнуть.
Конопатая физиономия шофёра нависла над ним, Максим лежал животом на сиденье. Можно захлопнуть дверцу и поехать, но Максим ехать не мог.
— Да, пейджер, — быстренько согласился Максим и отодвинулся подальше от дальнобойщика, потому что от того разило рыбой — видимо, сэндвич его содержал анчоусы…
— Садись, чувик, — произнёс водитель и приготовился снять тягач с тормозов.
— Прости, брат, я не поеду, у меня есть одно дело… — выдохнул Максим, бодро выпрыгнул из кабины, сбежал с дороги и нырнул в кусты, чтобы скрыться с глаз.
«Чи он кого ограбил??» — изумился про себя водитель, захлопнул дверцу, дал по газам и умчался прочь подобру-поздорову.
Максим спрятался. И был очень рад, что дальнобойщик убрался, а не принялся разыскивать его. Нужно было возвращаться в Светлянку и клешнями выдирать у деда Лунарика медальон, иначе Эрих Траурихлиген получит возможность украсить люстру…
Максим встал на ноги и медленно поплёлся через заросли туда, где ждала его проклятая Светлянка.
Максим устал, а его желудок надрывался, требуя покушать. Максим, покачиваясь от голода и подспудного, давящего страха, брёл напролом через чащу, как олень, и в голове у него билась единственная мысль: выжить, выжить, выжить любой ценой…
Над головой перескакивали с одной ветки на другую какие-то шумные лесные птицы, шелестела густая листва, а под ногами хлюпала неприятная мокрая грязь. То тут то там из неё торчали высокие стрелки осоки, и пахло чем-то затхлым, как пахнет возле канализации и болота. Максим едва-едва отдирал ноги, делая тяжёлые шаги, кеды покрылись липкой серой грязюкой, а носки промокли.
Стоп! Максим внезапно застопорился, а его ноги вдруг провалились в грязь по щиколотки. Ощутив на себе неприятный холод, Максим глянул вниз и всё понял: он зашёл в болото и теперь — тонул в нём, потому что прозевал тот интересный момент, когда обычная грязь превращается в смертоносную топь. Ноги засосало уже по лодыжку и засасывает дальше — Максим оказался в трясине почти по колено…
Страх пронзил тело, словно разряд тока — он же гибнет! Тут, в лесу, нет людей — только эти бестолковые птицы да парочка тупых лосей, да лягушки, да деревья. Никто не поможет! К горлу подкатывала паника, она не давала дышать и вызывала озноб. Максим забыл всё и начал панически, судорожно рваться назад, на твёрдую землю. Вытащить ноги не получалось никак — от каждого движения он погружался всё глубже, вот уже и коленки скрылись в серой, липкой и холодной массе, воняющей серой, плесенью и смертью…
— Спасите!! — заверещал Максим и замахал бессильными руками. — Помогите, кто-нибудь!!!
Показалось, что где-то в глубине леса, там, за кустами, кто-то отзывается:
— Те-те-те!!!
Но отзывалось только эхо, которое никак не могло вытащить человека из болота. Максим не знал, что отклонился от Светлянки и попал в Русальную елань — самое топкое место всех окрестных болот. За века эти места погубили сотни невинных жизней, а теперь — вляпался и Максим.