Шульц чувствовал, как пальцы на ногах начинают холодеть и болезненно отниматься. Что такое? Расстаться? Почему?? И…
— Я побывал в будущем и узнал, что ты, Шульц, продашь меня партизанам, — продолжал между тем Эрих Траурихлиген бесстрастным голосом. — И мне это совсем не понравилось. Поэтому я решил перестраховаться.
— А? — пискнул Шульц, и ему расхотелось что-либо есть, а все съеденные конфетки встали поперёк горла мучительным комком. В желудке родилась тошнота, а мозги отказались соображать… Шульц даже не моргал, и смотрел не на генерала, а в стенку, на которой различались трещины и дырки… Когда бомбят, здание трясётся, и штукатурка трескается, обсыпается…
Шульц никого не собирался никому продавать, тем более, что он боится партизан, больше чем волков, медведей, фронта, кола, крокодилов, люстры из костей… Он ни за что не пошёл бы туда, к этим чудовищам — даже если бы ему отдали всё золото мира, не высунул бы и носа в погибельный лес, где его съедят с потрохами и не подавятся… Откуда генерал взял такие странные мысли?? Продаст партизанам…
— Но… — Шульц попытался возразить, но у него вышло настолько робко, что его даже не услышали.
— Я уже нашёл себе аж двух новых адъютантов, — говорил Эрих Траурихлиген так, словно бы купил в магазине две булки хлеба. — Они мне по гроб жизни благодарны, и поэтому никому меня не продадут. К тому же, они «туристы».
— А я? — позволил себе прошептать побледневший дрожащий Шульц, едва не падая с чуждого «туристического» стула на пол.
— А ты? А что ты? — выплюнул Эрих Траурихлиген. — Предателям здесь не место, Шульц. Мне тут как-то не нужна партизанская засада посреди дороги! К тому же, мне до чёртиков опостылело твоё нытьё, ты постоянно глушишь шнапс, да и офицер ты никакой! Ты позоришь ваффен-СС, мне стыдно показывать тебя кому-нибудь!
Шульц молчал, потому что от ужаса все слова застряли и скапливались где-то в лёгких, в глотке, мешая дышать. Его светлость всегда был странным, даже ненормальным, просто одержимым… В пустыне его разум очень пострадал… Но, побывав в проклятом будущем, он сделался настоящим безумцем! Кажется, он собрался казнить, и дни Шульца сочтены. Ёрзая на стуле, бывший камердинер представил себе, как падает потолок и расшибает в лепёшку его несчастную голову, давит тело… убивает…
— Шульц, познакомься с теми, кто выполнит твою работу лучше тебя! — заявил Эрих Траурихлиген и сам слопал конфетку. — Алекс! Вилли! — позвал он, и тот час же распахнулась дверь, впустив двух человек.
— Схватите Шульца и отволоките его в подвал! — приказал им Эрих Траурихлиген, указав пальцем на съёжившегося адъютанта.
Два человека двинулись вперёд, вышли в полоску света, и Шульц их узнал: мальчишки-неудачники из того же дурацкого будущего! Только теперь им выдали мундиры с погонами и назвали адъютантами… Вместе со стулом Шульц попытался отодвинуться от них, но не удержал равновесия и упал назад. Стукнувшись о пол, капитан сполз со стула, пополз на четвереньках, но крепкая рука впилась в воротник и не дала проползти дальше.
— Нет, пожалуйста! — взмолился Шульц, однако тупые мальчишки из будущего были готовы даже удавиться по приказу Траурихлигена, и поэтому — быстренько подняли Шульца на ослабевшие ноги и завели его мягкие руки за спину.
— Прекрасно! — одобрил Траурихлиген, наслаждаясь покорностью новых марионеток. — А теперь в подвал! Пускай перекантуется ночку, а на рассвете — усадите его на кол!
— Есть! — тот час же согласились оба адъютанта и выпихнули Шульца прочь из кабинета в прохладный коридор…
Максим не боялся этого задания: теперь, когда его поддержали спецслужбы, он был уверен, что победит Босса и сможет, наконец-то, вернуться домой. Какие именно это спецслужбы — Максим не особо задумывался — главное, что они спасли его…
— Готовы? — осведомился тот субъект, которого другие называли «Репейником».
— Угу… — прогудел тот, старший лейтенант, которого Максим должен был якобы поймать.
— Готов, — кивнул Максим.
— Давай, турист, хватай Старлея! — приказала Звонящая, которая, вероятно, была их начальником.
Максим ухватил старшего лейтенанта так, как будто бы поймал его и заломил ему руки…
— Проброс! — выкрикнул Репейник, подлетел к Максиму и нажал кнопочку на его трансхроне.
Максим не успел набрать в лёгкие воздуха — весь воздух внезапно исчез, и перед глазами закрутились разноцветные искры…
Когда Максим вновь смог видеть, слышать и чувствовать свои ноги — двое незнакомцев куда-то утаскивали Шульца. Шульц вопил и плакал, его плач сбил Максима с толку, даже напугал, однако старший лейтенант незаметно, но болезненно пихнул его, заставив вспомить, зачем, вообще, Максим пробросился к Боссу.
— Босс, я поймал вот этого! — заявил Максим до того, как Траурихлиген успел что-либо сказать ему, и толкнул перед собой Константина Сенцова. — Он лазал в Светлянке, а когда я поймал его — я из него выбил, что он тоже медальон искал!
Сенцов состроил жалкий вид — как учил его Бисмарк — чтобы убедительнее сыграть роль пленника. Его взгляд случайно упал на стол, возле которого высился Траурихлиген, Константин машинально отметил, что стол из нормохроноса, снабжён новомодным хромированным каркасом… на его чистой столешнице лежит игрек-ноут… украденный из сенцовского ретоподъезда…
— Кхе-кхе! — откашлялся Эрих Траурихлиген, который, видимо, не ожидал скорого возвращения Максима и ещё меньше ожидал увидеть в его компании Сенцова.
— Что с ним делать? — осведомился Максим, не давая Боссу размышлять и догадаться, каким образом в его руках появился этот старший лейтенант.
— Расстреляй! — неожиданно приказал Босс, и спина Максима тут же залилась холодным потом…
Похоже, Босс размышляет куда быстрее, чем мог бы подумать Максим — он заподозрил ловушку и решил выпутаться радикальным способом… Интересно, предусмотрели такой способ эти спецслужбы, или…
— Ну, чего стоишь? — прикрикнул Босс и швырнул Максиму «люггер». — Давай!
Побледневший от напряжения и страха Максим ухватил пистолет дрожащими руками и… застрял с ним, как истукан…
— Не так быстро, турист! — тут же включился старший лейтенант, в руке его молниеносно возник табельный пистолет, а палец — сейчас же вдавил курок.
Сенцов метил туристу в колено — и не убьёт, и обезвредит… Однако за секунду до того, как шевельнулся медлительный сенцовский палец, Траурихлиген сделал незаметный шажок вправо, пуля Константина попала в стол и срикошетила от его хромированного каркаса, выбив искру. Турист непостижимым образом угадал, куда выстрелит Сенцов, а в следующую секунду Траурихлиген выхватил «люггер», нажал курок — Константин даже не заметил, как… Его пуля жутко свистнула и мгновенно вышибла пистолет из сенцовской руки.
— Ай! — Константин взвизгнул, потому что вылетевшая из-под пули искра больно обожгла ладонь, а его пистолет отлетел в самый дальний угол и завалился там за белую статую глупого ангела.
Константин позорно остался без оружия, а лезть за другим пистолетом не было времени — Траурихлиген целился из «люггера» прямо в сердце, ещё секунда, и Сенцов будет пристрелен…
— Алекс, Вилли! Схватить их обоих! — вдруг постановил Эрих Траурихлиген, спрятал пистолет в кобуру и махнул ручкой, словно повелевающий царь.
Тут же два молчаливых идола явились из темноты коридора и стеною двинулись прямо к Максиму, и прямо к Сенцову! Максиму бы выстрелить — он ведь уже повоевал, пострелял в фашистов… В обычных, простых фашистов, а вот «мимикрированные», снабжённые трансхроном, вызывали в нём панический ужас… Поддавшись ему, Максим из солдата мигом превратился в трусливого студентика и выронил оружие на пол…
— Турист, держись за мной! — шепнул Сенцов, и приготовился к бою. Однако в руках «идолов» возникли автоматы, и Константин мгновенно оказался на мушке. Боевой пыл куда-то пропал. Включился дурацкий сенцовский страх. Страх заставил Сенцова попятиться, он сделал шаг назад и наступил на ногу Максиму.
— Чёрт! — буркнул Сенцов, поднял глаза и тут же удвидел, что перед ним никакие не идолы, а Александр и Василий Новиковы — два дурацких дезертира, за которыми он постоянно гонялся! Да, Сенцов боится фашистов, туристов и чудовищ, но никак не боится банальных бандитов, к тому же, сопливых Новиковых!