Звонящая взяла у Репейника и второй лист, прочитала и согласилась: да, если разрушающийся старый дом не получит статус памятника — его всё равно разрушат, если не Теплицкий, то кто-нибудь другой. А от такой находки, как «брахмаширас» ничего хорошего ждать не следует.
— Скажи-ка товарищам, Репейник, — серьёзно потребовал шеф. — Каим образом, после того, как пройдёт нулевой цикл — мы избежим отката во времени, и оп сохранит все технические достижения и навыки борьбы с хроностуристами, которые мы получили во время борьбы с Траурихлигеном?
— Я введу Базу в режим деосцилляции, и нулевой цикл её не затронет! — хвастливо пообещал Репейник. — У нас останется и трансхрон, и деосциллятор, и магнитная защита, и естественно, наш бесценный опыт!
— Слышь, умник: не взорвётся? — мрачным голосом осведомился Бисмарк, одарив Репейника убийственно недоверчивым взглядом через левое плечо.
— Ты меня достал своими взрывами! — обиделся Репейник. — Ты, Бисмарк, вообще не знаешь, что такое режим деосцилляции!
— Его Траурихлиген научил! — ехидным голосом заметил Красный. — Сам бы он не догадался!
— Нет, ему Барсук подсказал! — уточнила Звонящая, свирепо сдвигая брови. — Ну, как, Репейник, существует деосциллятор, или нет?
— Ребята, пожалуйте во флип-отсек! — громко пригласил Репейник для того, чтобы оборвать этот неприятный разговор. Да, он долго не верил в деосциллятор, и не изобретал его, ну и что теперь? Репейник уже признал себя за это лосем… Чего они снова к нему лезут?
— Та идём мы уже, Репейник, не плачь! — хихикнул Красный. — Вот это Старлей удивится, когда мы вернёмся, а он живой!
Флип-отсек, словно бы, перевернулся вверх тормашками — временной коридор скрутил его в бараний рог, стирая чёткие линии приборов, заглушая яркий белый свет. Перегрузок в нём почти что не было — Репейник успел усовершенствовать свой трансхрон по примеру трансхрона всё того же Траурихлигена, и путешествие во времени можно было теперь с успехом называть «круизом». По команде Репейника они втроём одновременно сделали шаг вперёд и оказались в тёмном чиновничьем кабинете. За прикрытым жалюзи окном висела сизая пасмурная ночь, и кабинет был пуст и тих.
— Мы на месте! — сухо сообщила Звонящая в игрек-передатчик, изо всех сил убеждая себя в том, что просто борется с очередным преступником, которых она уже тысячи победила… Изо всех сил стараясь не думать о том, что она всё равно любит Эриха, каким бы чудовищем он ни был…
— Начало операции! — скомандовал ей через игрек-передатчик шеф, и Звонящая буднично ответила:
— Есть!
По сравнению с другими миссиями Опа, эту можно было считать простой и лёгкой. Никакой стрельбы, погонь, драк — Звонящая просто отомкнула ящик чиновничьего стола условно настоящим ключом, вытащила кожаную папку, отыскала в ней подписанный и заверенный документ, который позволил сумбурному олигарху снести старый дом и построить на его месте свой гипермаркет. Теплицкий решил назвать гипермаркет «Толстопуз» — название тоже было прописано в разрешении… Однако «Толстопуз» так и не появился на карте Донецка — вместо него суждено было появиться Эриху Траурихлигену. Звонящая вытащила эту бумагу из папки и отдала Красному, а на её место положила точно такую же бумагу — так же подписанную и заверенную, только место для строительства оказалось отодвинуто на полкиломертра — из застроенного жилого квартала на ничем не занятый пустырь, где испокон века росли только бурьяны, жили бездомные собаки да крутились бомжи и бандиты. Гипермаркету Теплицкого на пустыре будет куда лучше — не надо будет перестраивать шоссе, стоянку можно будет сделать любой ширины, выкопать любые подземные гаражи, на пустыре много незанятого места… а к тому же — благоустройство дикой территории. А самое главное — под пустырём ничего нет — ни бункеров, ни даже водопровода. Красный свернул переданную ему бумагу в четверо и спрятал во внутренний карман куртки — потом отдаст шефу, чтобы санкционировать её уничтожение. Убедившись, что условно настоящий документ ничем не отличается от оригинального, Звонящая положила сверху вторую бумагу Репейника — в которой хилая постройка над бункером Траурихлигена объявлялась памятником архитектуры, затем она закрыла папку, вернула её на место и замкнула ящик так, как он был замкнут тем чиновником, который сидел в этом кабинете. Всё, на этом задание закончилось: Теплицкий никогда не начнёт стройку над бункером, не найдёт его, не загорится сумасшежшей идеей включить «брахмаширас» и не притащит из прошлого Эриха Траурихлигена. Не начнёт эту стройку и кто-либо другой: старый дом теперь не подлежит сносу, он подлежит только ремонту и сохранению, и простоит ещё много-много лет…
— Репейник, задание выполнено! — негромко сказала Звонящая в микрофон игрек-связи. — Включай обратный проброс!
— Окей! — весело ответил ей Репейник, и флиппер на руке Звонящей громко пискнул, запустив трансхрон на возвращение.
Первое, что попалось на глаза после того, как был завершён обратный проброс — это мельтешащий, навязчивый Репейник. Он бродил едва ли не по всей кают-компании — наверное, нервничал так сильно, что не мог заставить себя сидеть на одном месте.
— Супер, ребята, вы прекрасно справились! — тут же затараторил Репейник, едва побеждая свою навязчивую улыбку до ушей. — Глядите!
Репейник подвинулся в сторонку и показал большой экран, на котором раскинулась центральная площадь города Докучаевск. Ухоженные клумбы, аллеи, фонтан, голуби, клюющие крошки, люди гуляют… Всё, как и раньше, до того, как по городу походил «брахмаширас», а на рекламном щите, в сторонке у шоссе — изображены красочные фрукты, румяная курица-гриль, две бутылки шипучих напитков и яркая надпись: «Гипермаркет «ТОЛСТопУЗ»! Спешите, скоро открытие! Покупателям скидки!».
— А где Старлей? — осведомилась Звонящая, оглядев кают-компанию и нигде не увидев Сенцова.
— Попал Старлей, — вздохнул Репейник, теребя в руках какую-то папку столетней давности, пыльную такую, ободранную. — Старлея не было на Базе, когда прошёл нулевой цикл, и после того, как вы поменяли бумаги — он вернулся к тому состоянию, в котором он был на тот момент, когда Теплицкому выдавали разрешение на строительство гипермаркета…
— То есть, он сейчас — забацанный обормот безмозглый! — разочаровался Красный и с досадой хлопнул себя кулаком по коленке. — Чёрт с тобой, Репейник, чего ты не телепортировал его сюда?? Он же наш брат, в конце-то концов!
— Красный, он жив! — огрызнулся Репейник, шваркнув свою запылённую папку на столик из железа и стекла, от чего в воздух взлетело пыльное облако. — И что это за слово у тебя такое — «телепортировал»? Я тебе околонаучную фантастику не рекомендую ни читать, ни смотреть — ты впечатлительный! Я мог только зачерпнуть Старлея хронокоридором… но не успел… И, кстати, забацанность его — не навсегда и вполне излечима. Когда он нам понадобится — я запхаю его на реколлектор! Кстати, братья, небольшие хроносбойчики, всё-таки, есть… — негромко пробормотал он, переступая с ноги на ногу. — Я, вот, папку нашёл, которая у меня ещё в лохматом году запропастилась, я её, кажется, даже выкидывал… а сейчас, вот, в стол полез, а она там сверху болтается! Вы только шефу не сболтните, а то я боюсь…
— Эх ты, хроносбойщик, — вздохнула Звонящая, кажется, с сожалением… Наверное, потому что придётся вновь вламываться в сенцовскую квартиру, хватать хозяина за жабры и волоком тащить на реколлектор, затыкая уши, ведь Сенцов будет орать…
Больше она ничего сказать не успела, потому что в кают-компанию зашёл шеф. Он был не один — за ним, довольно улыбаясь, катился толстый Барсук, а в его пухлой руке был полиэтиленвый пакет, наполенный пирожными: трубочками с кремом.
— Как вы видите, наш с уважаемым коллегой Репейником, не знаю, как его по отчеству, деосциллятор работает, как часы! — довольным голосом заявил Барсук, откусывая от трубочки большие куски. Его пухлые, круглые щёки оказались перемазаны кремом, и он облизывал губы, стараясь съесть его весь, без остатка. — Можете поздравить нас с научно-технической победой!
— Поздравляю! — изрекла Звонящая сухим голосом, изо всех сил подавляя поднимющуюся тошноту. Она перенервничала за всё это время, и её организм требует хорошего отдыха. На Сейшелах. Она туда обязательно поедет, как только шеф даст отбой.