Не дождавшись Хурам-бека и ничего не зная об его участи, Ибрагим направил к нему своего курбаши Ишархан-Мирахура с шайкой в 18 джигитов. Едва Ишархан на рассвете 15 июля начал переправляться через Вахш немного выше Кизыл-Калинской переправы, как из Курган-Тюбе, предупрежденные местными жителями, на него налетели бойцы полковой школы 82-го полка под командой начальника школы Штейна. В несколько минут метким огнем красноармейцев басмачи были сброшены в бешеные воды Вахша.
Несколькими днями позже отряд Николаева окружил на острове реки Кафирниган шайку Менгияр-Хальфа и уничтожил ее.
После этих ударов басмаческое движение резко пошло на убыль. Ежедневно в штаб бригады, в особый отдел и в гарнизон в одиночку и группами стали яв-ляться голодные и измученные басмачи. Они в один голос утверждали, что Ибрагим-бек с несколькими джигитами ушел в горы Сарсарьяк, где у него еще оставалось несколько продовольственных тайников.
В одну из поездок в горы мне удалось подстрелить лису. Лиса была старая, с облезлой шкурой и грязным вытертым хвостом. Я отрубил этот хвост и с пленным басмачом отправил его Ибрагим-беку…
В конце июня истребительный отряд под командованием начальника полковой школы 82-го полка Штейна, посланный мною в погоню за Ибрагим-беком, захватил его тайные продовольственные склады. Через несколько дней Штейн прислал донесение, что Ибрагим-бек с четырьмя джигитами 1 июля переправился через Пяндж и ушел за границу. На месте его последней стоянки красноармейцы нашли лисий хвост…
Такая же участь постигла и Хурам-бека. Неотступно преследуемый отрядом Николаева, раненный в одной из стычек, Хурам-бек вслед за низложенным главнокомандующим войсками ислама бежал за пределы Восточной Бухары.
Успешными были и действия наших соседей — 6-й и 7-й отдельных кавалерийских бригад и 3-й стрелковой Туркестанской дивизии. Уничтожив на своих участках мелкие шайки многочисленных курбашей, они полностью завершили ликвидацию басмачества на всей огромной территории Восточной Бухары.
Задача, поставленная командованием Туркестанского фронта в июле 1926 года, была с честью выполнена.
Я уже рассказывал, что командир 83-го кавалерийского полка С. П. Дмитриев, будучи под сильным влиянием троцкиста Лезинова, допустил ряд грубых ошибок. Главная из них заключалась в том, что после ухода бригады в Восточную Бухару Дмитриев не принял мер предосторожности, что позволило главарям басмаческих банд вновь активизировать свою деятельность. К тому же начальник окружного отдела ГПУ Лопухов растерял всю свою агентуру, в результате чего Дмитриев вынужден был действовать вслепую. Наконец, наиболее опытная часть командного состава 83-го полка поехала на учебу, а часть его по настоянию Лезинова и Лопухова была демобилизована. Все это сильно сказалось на боеспособности полка.
26 июня 1ня7 907а Ло пуховсообщол Дм итриеву, ЧУО шайка Шалтай-Батыра, бывшего начальника конвоя Якши-Кельды, замечена у колодца Кизылча-Куюсы, путь к которому лежал через мертвые пески. Лопухов заверил Дмитриева, что в колодце сколько угодно воды и что брать с собой верблюдов с запасом воды — значит замедлить движение.
Дмитриев приказал командиру эскадрона Смирнову форсированным маршем идти к колодцу и разгромить банду Шалтай-Батыра.
Выполняя приказ командира полка, Смирнов налегке вошел в пески. Сыпучие дюны, от которых веяло нестерпимым жаром, окружили всадников. Дюны сменялись ровными песками, на которых не росла даже колючка. Впереди изредка мелькали силуэты конных басмачей. Уже к полудню люди и кони начали испытывать страшную жажду. Высланный вперед разъезд прислал донесение, что колодца не обнаружено. Вскоре разъезд завязал перестрелку с бандой. В бой постепенно втянулся весь эскадрон. Басмачи, не принимая атак, отходили. Это изматывало силы эскадрона, и к концу дня кони встали. Из головного дозора сообщили, что обнаруженный наконец колодец засыпан песком. С трудом дотащились до него, но все попытки добыть воду не увенчались успехом.
Едва эскадрон расположился на ночлег, как со всех сторон с криком и визгом на него обрушились басмачи. Организованным огнем атаку удалось отбить, но басмачи залегли на гребнях барханов и всю ночь вели по расположению эскадрона огонь, а наутро снова пошли в атаку. В завязавшейся схватке были убиты командир эскадрона Смирнов, политрук и несколько бойцов. От пуль басмачей и от жажды пало 47 лошадей.