Честные советские работники и коммунисты всячески препятствовали двурушнической, предательской политике младобухарцев и блокировавшихся с ними правых уклонистов. Там, где большевиков не было или влияние их на трудящиеся массы ослаблялось правыми уклонистами, младобухарцам удавалось развернуть свою деятельность. Особенно прочно младобухарцы чувствовали себя в только что освобожденных районах Восточной Бухары.
Вслед за частями 1-й Туркестанской кавалерийской дивизии из Восточной Бухары была выведена 3-я стрелковая бригада. В Дюшамбе временно задержался только 8-й Туркестанский стрелковый полк. Уход наших частей, активизация басмачества, подстрекаемого из-за рубежа эмиром, кровавый террор против трудового населения — все это показалось наиболее реакционно настроенным младобухарцам самым подходящим моментом для открытого выступления против политики Коммунистической партии. Они поспешили возглавить контрреволюционные действия ишанов и беков, чтобы не оказаться последними при дележе пирога.
В декабре 1921 года басмачи окружили Дюшамбе. В городе, кроме 8-го стрелкового полка, стояли национальный отряд Данияра и подразделения областной милиции Сурия-эфенди. Один из батальонов 8-го стрелкового полка охранял бекский дворец, два других располагались на окраине города, в районе больницы, переполненной больными малярией бойцами. Командир полка Мартыновский договорился с Данияром и Сурия-эфенди, что они прикроют стыки между батальонами. Таким образом обеспечивалась круговая оборона города и можно было спокойно ожидать помощи. Но Мартыновский не знал, что его полк оказался в центре контрреволюционного заговора.
Командир направленного из Старой Бухары сильного национального отряда начальник милиции Али-Ризо-эфенди получил указание разоружить по дороге преданных Советской власти бойцов отряда, перейти на сторону басмачей и совместными усилиями овладеть Дюшамбе.
Одновременно с выступлением отряда Али-Ризо-эфенди в бекский дворец к командиру 3-го батальона явился ночью Данияр. И командир батальона и бойцы знали Данияра по совместному походу во время Гиссарской экспедиции. Но они не знали, что мелкобуржуазная душонка этого человека уже несколько месяцев тому назад привела его в лагерь врагов революции.
Данияр сказал командиру батальона, что получен приказ о выводе 8-го стрелкового полка из Восточной Бухары. Комбат знал, что в Дюшамбе полк оставлен временно и что приказ о выступлении ожидается с часу на час, поэтому сообщение Данияра не вызвало у него никакого подозрения. Затем Данияр сказал, что басмачи, напуганные приближением отряда Али-Ризо-эфенди, отошли от Дюшамбе.
— Все оружие передадите нам для формирования нового национального отряда, — продолжал Данияр, якобы передавая содержание приказа. — Через час полк сосредоточивается у больницы, откуда выступит походным порядком на Байсун. К больнице уже прибыли арбы для больных и продовольствия.
Пока Данияр разговаривал с комбатом, люди его отряда оказались у пирамид с винтовками и никого из красноармейцев к ним не подпускали. О том, что Данияр был в заговоре с курбашами шаек, окружавших Дюшамбе, никто не сомневался, и поэтому красноармейцы расположились в бекском дворце так, как располагаются обычно в казармах.
Предательство Данияра вскоре обнаружилось. К комбату стали подходить начальники караулов, докладывая, что, согласно его приказу, посты переданы милиции. Но предпринять что-нибудь против Данияра было уже невозможно. Бекский дворец оказался окруженным, и батальону под дулами винтовок было приказано собраться в саду. Данияр же и Сурия-эфенди со своими людьми направились к больнице, намереваясь разоружить и остальные батальоны.
Однако провести командира полка Мартыновского Данияр не рассчитывал и решил действовать грубой силой, тем более что теперь на его стороне было большое численное превосходство. Но, как только отряды Данияра и Сурия-эфенди стали подходить к больнице, по ним неожиданно был открыт огонь. Оказывается, несколько бойцов разоруженного батальона, рискуя жизнью, добрались до штаба полка раньше Данияра и успели предупредить Мартыновского о предательстве. Командир полка понимал, что в создавшихся условиях самое правильное — оставить город, превратившийся в центр контрреволюционного восстания в Восточной Бухаре. Ведя уличные бои, полк прорвался на дорогу в Байсун, освободив по пути разоруженный батальон.
Об этом переходе 8-го Туркестанского стрелкового полка в Байсун следует рассказать подробнее.