В полдень 14 июня в Дербент приехал со своим полевым штабом Какурин. Меня немедленно вызвали к нему. В соответствии со своим планом командующий приказал 1-й кавалерийской бригаде вместе с 5-м стрелковым полком, составлявшим левую колонну Бухарской группы войск, выступить 18 июня на Кофрун. Правую колонну составляли 8-я кавалерийская бригада с 7-м и 8-м стрелковыми полками, которые сосредоточились в Термезе под командованием начдива Никитина. Продвигаясь к Кофруну, левая колонна должна была оставлять в освобожденных вилайетах сильные гарнизоны.
Таким образом, Какурин ничего не изменил в своем плане, а лишь детализировал его, поставив перед частями конкретные задачи. Находившийся тут же член Реввоенсовета Батурин, глядя мне в глаза, спросил:
— У вас нет вопросов к командующему?
Я ответил, что есть.
— Мне прежде всего неясно, — сказал я, — почему 1-я бригада должна выступить 18 июня, когда она готова к выступлению уже сегодня? А потом, я решительно против тактики медленного продвижения. Население Восточной Бухары ждет от нас быстрых и решительных действий. Главная наша задача — разбить шайки Энвера, а закреплять территорию будут сами дехкане, которые ждут часа своего освобождения.
Какурин слушал меня, нетерпеливо шагая по комнате. Когда я кончил, он остановился и резко сказал:
— Я отдал вам приказ не для того, чтобы вы его обсуждали, а для того, чтобы выполняли.
По лицу Батурина я видел, что он на моей стороне. Поглядев на командующего, он быстро вышел из комнаты. Затем Какурин потребовал, чтобы я охарактеризовал состояние бригады. Во время моего доклада в комнату неожиданно вошел начальник связи и доложил, что главком Каменев вызывает командующего к прямому проводу. Какурин вышел, оставив открытой дверь в комнату, в которой находился аппарат.
В Туркестан С. С. Каменев прибыл в связи с усложнившейся там военной и политической обстановкой.
Из кабинета командующего я слышал, как пощелкивает аппарат: Какурин диктовал телеграфисту свой план операции. Потом наступила пауза и телеграфист сказал:
— Главком спрашивает, где Мелькумов.
— Передайте, что Мелькумов у меня в штабе, — ответил Какурин.
Через несколько секунд телеграфист громко сказал:
— Главком требует комбрига Мелькумова к аппарату.
Меня позвали в соседнюю комнату. Телеграфист, перебирая в пальцах медленно ползущую из аппарата ленту, расшифровывал знаки азбуки Морзе.
— Готова ли бригада к выступлению? — прочел он вслух.
— Передайте главкому: готова, — ответил я.
Застучал аппарат, и мой ответ был передан Каменеву. Затем в комнате установилась напряженная тишина. Со стола на пол, свертываясь в кольца, сползала чистая лента. Но вот на ней появились тире и точки. Телеграфист тут же начал читать:
— Комбригу первой Мелькумову. Приказываю с рассветом 15 июня всеми силами левой колонны перейти в решительное наступление, разбить главные силы Энвер-паши…
Какурин растерялся и стал задавать вопросы, будто Каменев мог его слышать.
— Как с планом моей операции? — спрашивал он. — Что должна делать правая колонна, когда она подойдет?
Телеграфист некоторое время смотрел на него, не понимая, к кому относятся эти вопросы, потом заработал ключом, вызывая Ставку.
— Главком не отвечает, — доложил телеграфист.
Какурин молча глядел в окно. Молчание становилось неловким.
— Жду ваших приказаний, — официально обратился я к нему.
— Вы уже получили приказание главкома. Какие вам еще нужны приказания? — раздраженно ответил Какурин.
Я откозырял и вышел из штаба. Навстречу мне по коридору шел Батурин. Хитро подмигнув, он спросил: «Все в порядке?» — и прошел в кабинет командующего.
Я понял, что разговор с Каменевым произошел не без участия Батурина. Значит, Ратников был прав, когда советовал мне не вступать прежде времени в спор с Какуриным.
В штабе бригады меня ждала разведсводка Бухарской группы войск. В ней сообщалось, что численность банды Энвер-паши достигла 17 000 человек, что в Кофрун прибыли оружие, боеприпасы и 11 орудий на слонах. В слонов я не верил, но 11 орудий вызывали беспокойство. По разведывательным данным, собранным мною во время поездок, у Энвер-паши было около восьми орудий. Таким образом, если верить сводке, у него теперь уже 19 орудий, тогда как левая колонна, которой командовал я, имела всего шесть орудий.
Кроме того, на афганской границе, в крепости Читрале, были сосредоточены крупные силы английских войск. Крепость эта находилась вблизи Бальджуанского района, и англичане могли быстро прийти на помощь басмачам.