Шайка Халбуты, разделившись на два отряда, направилась к перевалам Шахристан и Обурдон, являвшимся ключом к Матчинской долине. Потеряв в боях с 2-й отдельной Туркестанской кавалерийской бригадой убитыми свыше 100 джигитов, Халбута уходил с шайкой в Матчу, увозя с собою свыше 200 раненых, завернутых в кошмы и привязанных к седлам.
За умелое руководство эскадронами в бою Василий Бардадин, Карл Андерсон и Семен Швецов были награждены орденом Красного Знамени.
Борьба за перевалы продолжалась. Командир бригады Ушаков приказал 4-му кавалерийскому полку выступить на рассвете 20 декабря из кишлака Аучи и преследовать басмачей. Участник боев с басмачами С. Н. Севрюгов так рассказывает об этом переходе:
— К 7 часам утра полк подошел к подножью перевала. Снеговая вершина тонула в облаках и тумане, создавая впечатление бесконечной высоты. Командир полка приказал начать подъем. Шли целиной, утаптывая метровый слой снега, под которым были острые камни и лед. Лошади, проваливаясь по брюхо, ломали копыта, в кровь резали ноги. Красноармейцам приходилось вытаскивать их на руках. В 9 часов с гор потянул ветер. Он непрерывно усиливался и вскоре перешел в настоящую бурю. Шли медленно. В час проходили не более километра. То и дело люди и кони скользили на крутизне и срывались вниз. Оставив внизу патронные и хозяйственные вьюки, полк лишь к тринадцати часам с огромным трудом преодолел первый подъем. Впереди виднелись покрытые снегом острые вершины…
Немного передохнув и подтянув отставших, полк снова пошел, вернее, пополз вверх… Подъем стал еще круче: бойцы карабкались, держась за хвосты лошадей, или, наоборот, вытягивали своих коней за повод — снег между камнями бывал так глубок, что кони проваливались по седла. Сильнейшие порывы ветра несли мелкую ледяную пыль, и она со страшной силой била в лицо, в кровь рассекая кожу. Но полк продолжал упорно подниматься к перевалу, растянувшись чуть ли не на два километра. К пятнадцати часам полк, вернее, те, кто шли впереди, были в 200–250 метрах от вершины. Но это были уже не люди, а тени… Полк встал… Командир полка Лавиновский, все время находившийся впереди, желая ободрить бойцов, с криком «ура» бросился к вершине. За ним побежало еще несколько человек. Но не сделали они и десятка шагов, как командир полка провалился по грудь и уже не имел сил выбраться из снежного месива. Попытка преодолеть перевал сорвалась… А ветер все усиливался и не давал ни говорить, ни дышать. Люди как попало валились на снег. Лошади, шатаясь от усталости, еле держались на ногах. Некоторые из них ложились и не хотели вставать, а у бойцов не хватало сил, чтобы поднять их. Оставаться на месте в изорванном обмундировании было невозможно. Приказано было начать спуск. К девятнадцати часам полк возвратился в кишлак Аучи[28].
Неудача постигла и 5-й кавалерийский полк, пытавшийся выйти на перевал Шахристан. Халбута укрылся в неприступном горном гнезде — Матче — и стал готовиться к новым набегам. Уже в начале января 1923 года он вторгся в Самаркандскую область.
В это время штаб 1-й отдельной Туркестанской кавалерийской бригады находился в Самарканде. В начале октября 1922 года сюда прибыл и вошел в состав бригады 3-й кавалерийский Бальджуанский полк. 1-й Алайский и 2-й Гиссарский полки по-прежнему находились в Восточной Бухаре.
Командир 13-го стрелкового корпуса Лиссовский приказал моей бригаде закрыть все выходы из Матчи в Пенджикентскую долину. Для выполнения этого рас-поряжения у меня был только Бальджуанский полк[29], но моральные и боевые качества его были столь высоки, что большего трудно было и желать. Личный со-став — семиреченские казаки, привычные к действиям в горной местности, — прошел хорошую боевую школу и был прекрасно подготовлен для выполнения поставленной задачи.
Получив мой приказ, командир полка Деларм (бывший командир 1-й бригады 11-й кавалерийской дивизии) выслал к горному проходу один эскадрон. Командир эскадрона Строганов в свою очередь направил в кишлак Миндона один взвод с пулеметом, поручив ему охрану прохода.
Халбута, узнав, что в кишлаке Миндона стоит небольшой отряд, спустился со своей бандой из Урмитана вниз по реке. Командир взвода Лобов встретил бас-мачей на окраине кишлака пулеметным огнем. Весь день шел неравный бой. К ночи басмачи окружили кибитки, в которых укрылись бойцы, обложили глинобитные стены камышом и подожгли. Чтобы заставить красноармейцев покинуть укрытия, басмачи бросали в огонь куски кошмы и всякое тряпье. Бойцы задыхались от едкого дыма. Во взводе было много раненых. Лобов приказал бойцам прорываться через улицу в соседний двор. Басмачи набросились на бойцов, но нескольким красноармейцам все же удалось добежать до укрытия, и Лобов организовал здесь круговую оборону. Красноармейцы мужественно отбивали атаки басмачей, не подпуская их к дувалам.
28
Этот поход подробно описан в книге С. Севрюгова «Красная конница в горной войне», выпущенной в 1931 г. Военным издательством.