Я посмотрел в указанном направлении и увидел Ибрагим-бека. Он стоял на скалистом выступе. Конь его приседал от выстрелов. Время от времени из окру-жавшей Ибрагим-бека группы всадников отделялся то один, то другой и стремительно мчался к метавшейся под пулями банде. Повинуясь ему, басмачи снова и снова шли в атаку, теряя десятки убитых.
Я приказал пулеметчику обстрелять Ибрагим-бека. И мы увидели, как упали с коней несколько человек из его конвоя. Но сам он продолжал стоять на скале. Посмотрев в бинокль, я увидел, что скала, на которой находился Ибрагим-бек, была выше, чем площадка, где расположился конвой, и пули почти не долетали до него. Так вот она, «храбрость» прославленного курбаши! Вот где корни легенды о «неуязвимости» Ибрагим-бека!
Между тем захлебнулась третья атака басмачей. Я подал команду «По коням» и повел эскадрон в контратаку. Банда быстро рассеялась. Когда я взобрался на скалу, где находился Ибрагим-бек, то нашел там среди камней трех раненых басмачей. На вопрос, где Ибрагим-бек, один из них махнул рукой в направлении гор. Вверх по ущелью, нахлестывая коней, уходили четыре всадника.
Эскадрон пришел в Тюльки-Булак и остановился на отдых. — В этом бою было захвачено три знамени, два пулемета и много пленных.
С наступлением темноты эскадрон пошел по хребту Гардани-Ушти. В кишлаке Ак-Су мы застали эскадрон алайцев Куца и провели там весь день, а вечером я по-вел оба эскадрона в кишлак Кара-Манды на соединение с 1-м кавалерийским Алайским полком Мельникова. В этом кишлаке у меня была назначена встреча с Абдул-Азисом. Он приехал в полночь и сообщил важные новости.
Ибрагим-бек делал отчаянные попытки поднять локайцев на борьбу против Советской власти. С этой целью он лично объезжал Локай, встречался с вождями племен и насильно вербовал в свои банды молодежь. По сведениям, которыми располагал Абдул-Азис, банда Ибрагим-бека в эту ночь шла на Кок-Таш.
1-й Алайский кавалерийский полк Мельникова выступил на рассвете наперерез банде. К середине дня полк достиг Аул-киика и остановился на большой привал. Вокруг не было ничего подозрительного. Высланные разъезды никого не встретили. Абдул-Азис разыскал пастухов, но и они ничего не слыхали о басмачах. Ибрагим-бек как в воду канул. Я уже знал его повадки: когда вблизи появлялись наши части, он прятался в горных ущельях, выжидая удобного момента для внезапного нападения.
В полдень я решил спуститься в Кок-Таш. Головным пошел эскадрон Куца. В широком ущелье Куц был атакован бандой. Басмачи выскакивали из всех щелей и с обнаженными кривыми саблями обрушивались на эскадрон. Куц не растерялся и бросился с бойцами на басмачей, которых было в десять раз больше, чем красноармейцев. Расчет его был прост. В рукопашном бою, стиснутые ущельем, басмачи не могли использовать свое численное превосходство. Ибрагим-бек, как всегда, наблюдал за боем в стороне. Увидев спускающиеся к ущелью главные силы полка, дозорный басмач закричал: «Якуб-тюря!» Услышав этот возглас, басмачи повернули и помчались к кишлаку. Не давая банде задержаться, бойцы Куца рубили басмачей с хвоста. Вскоре к Куцу присоединились остальные эскадроны и погнали банду через кишлак Султанабад к перевалу Зардалю. В пылу погони никто не заметил, как Ибрагим-бек отделился с двумя всадниками от банды и ускакал в направлении Файзабада. Банда рассыпалась по горам, и, по показаниям жителей Нурека, часть ее перешла на левый берег Вахша. Вскоре ушел из Локая и Ибрагим-бек. Так полной неудачей закончилась его попытка поднять восстание в Локае.
В середине сентября в Локай прибыл командир 13-го стрелкового корпуса Павлов. Выслушав мой доклад о положении в Локае, он сказал:
— В Восточной Бухаре дело обстоит хуже. Ваш старый знакомый Хурам-бек активизировал свои действия. Положение в Бабатаге создалось напряженное. Я вынужден взять у вас один полк и бросить его против Хурам-бека..
Я высказал предположение, что активизация Хурам-бека — дело не случайное. Очевидно, Ибрагим-бек помогает ему, чтобы отвлечь внимание от Локая и осла-бить наши части в Локайском боерайоне.
Павлов со мной согласился.
— Вполне вероятно, что это именно так, — сказал он. — Но и тогда я не вижу другого выхода. Бригада Тархова потеряла почти весь конский состав. Полки 11-й кавалерийской дивизии еще не подошли. Да и после их прихода соотношение сил в Восточной Бухаре будет далеко не в нашу пользу.
Чтобы успешно наносить удары по всем бандам одновременно, комкор вынужден был маневрировать частями. Мне это было ясно, и возразить против его решения я не мог. Оно было правильным и своевременным.