Заляпанный чернилами палец указывал с портрета на портрет. Со стен прихожей на Ульрика глядели многочисленные кошачьи разной полосатости, хвостатости, цветности и длинношерстности.
– Позвольте представиться – Мортимер Семьперсон. Некогда успешный предприниматель, а теперь – единоличный владелец газеты «Время Блэткоча». Нигде так не любят кошек, как в Столице Метеоритов. Если бы не тролли, жить здесь было бы одно удовольствие. А-а, – зевнул Семьперсон. – Совершенно некогда спать!
– Тролли? Здесь водятся тролли?
– О, еще бы! Вы с ними не встречались? Вам несказанно повезло, молодой человек! Осторожно, не споткнитесь.
Следом за мистером Семьперсон Ульрик оказался в комнате с двумя прожекторами, креслом и громоздким фотоаппаратом-ящиком на штативе. Из студии вели четыре двери, за одной Ульрик заметил железный шкаф – линотип – и несколько станков. На фотоаппарате стоял поднос с горой металлических букв и кофейником сверху.
Под ногами в изобилии валялись тряпичные мышки, мячики и клубки пряжи. В углу стояла шикарнейшая когтеточка из всех, что только встречались Ульрику. На изодранных бордовых портьерах, у самого потолка, раскачивался здоровенный рыжий кот и рассерженно мяукал. Чувствовался стойкий запах валерьянки.
– Я вас жду! – позвал Семьперсон из соседнего кабинета. – У меня полно работы, и совершенно некогда спать!
Аккуратно переступая через мотки пряжи, Ульрик вошел в тесную комнатку. Стенной шкаф ломился от документов. Мистер Семьперсон устроился за столиком, заваленным квитанциями и счетами-фактурами. Посреди всего этого бедлама на краешке примостился серебряный кофейник.
– Какого характера объявление? – Мистер Семьперсон водрузил на нос очки с толстыми шестиугольными линзами, взамен разноцветных.
– «Состоятельный джентльмен остановился в гостинице «У кратера», в тринадцатом номере», – продиктовал Ульрик.
– Стало быть, частное.
Семьперсон что-то нацарапал на листке, пощелкал костяшками счетов и подвел итог:
– С вас десять лэков. Если можно, без сдачи. Не желаете кофе?
– Не откажусь, – сказал Ульрик, доставая кошелек.
Семьперсон насыпал две чашки кофейных зерен с горкой.
– Вам с сахаром или без?
– Э-э-э… – Ульрику начало казаться, что над ним все издеваются.
– Вы правда решили участвовать в Турнире Самоубийц? – спросил Семьперсон, заметив бирку.
Здесь следует кое-что пояснить.
Когда он избавился от не оправдавших надежд футляров для скрипок, то наткнулся на пестрый шатер, вроде тех, в каких устанавливают лотоматоны. Очереди видно не было.
Зайдя внутрь, Ульрик лотоматона не обнаружил, но внакладе не остался: после бомбардировки вопросами, суть которых сводилась к тому, тролль Ульрик или просто сумасшедший, его записали участником на «Турнир Самоубийц» и выдали картонную бирку, какую обычно вешают на покойников, чтобы те случайно не перепутались. На одной стороне были имя и фамилия, а на другой – расписание:
29 марта, 11:00 – испытание № 1
31 марта, 12:00 – испытание № 2
1 апреля, 10:00 – испытание № 3
3 апреля, 21:00 – испытание № 4
Место: стадион имени Генри Блэткоча. Да хранит вас кот!
– Вы правда не тролль? – нахмурился Семьперсон. – Тогда я обязан взять у вас интервью, читатели будут в восторге. Отлично подойдет для третьей полосы, сразу за «Хвостатыми новостями», «Полосатым гороскопом» и фотографией, а-а, совершенно некогда спать, «Мистера Апрель». Идемте.
Бумаг на столе в кабинете напротив было не меньше. Сверху, на кипе исписанных листов, устроилась печатная машинка, на ней стоял кофейник. Всюду валялись смятые черновики. Семьперсон вытащил из-за уха карандаш, достал блокнот и не мигая уставился на Ульрика. Тот понял, что газетчик ждет каких-то слов.
– Э-э-э, – только и сумел выдавить он.
Семьперсон энергично застрочил в блокноте.
– Вы впервые в Блэткоче?
– Да.
– Превосходно, – Семьперсон исписал одну страницу и принялся за следующую. – Что бы вы хотели сказать жителям?
– М-м-м, даже не знаю… А что обычно говорят?
Семьперсон покрывал мелкими закорючками страницу за страницей, не уставая повторять «Превосходно».
– Ну-с, теперь сделаем фотографию. А-а, некогда спать! Не желаете капучино?
Ульрика с чашкой «кофе» усадили в кресло, все в клочках рыжей и серой шерсти. «Мистер Апрель», широко открыв пасть, зашипел с портьеры, почуяв соперника.