— Положить в свою постель исконного врага нашего мира… — Клеган задумчиво покачал головой. — Сколько секретов уже известно этой женщине?
— Ниама приняла личный обет верности мне. И скрепила клятву Червем Молчания.
Бах! Третий удар! Когда минотавры прощались, их замешательство было настолько велико, что едва не шло вразрез с правилами этикета. Но Дилморон оставил эти нарушения без внимания.
— Чистая победа, — подвел я итог переговорам.
— Заключительный поединок второго дня проведут мастер топоров Коллеган из Подземелья и рыцарь Вольпак с Центрального Ствола.
После того, как будущие союзники и слуги принца удалились, снаружи ложи послышался негромкий шорох. Арена уже отдыхала от многоголосья зрителей, поэтому каменное эхо бродило по коридорам стадиона в одиночестве. Шагов не было, а шорох раздался совсем рядом. Я положил ладонь на рукоять шестопера, а Дилморон сделал шаг к сиротливо стоявшему в углу боевому топору. Занавеска чуть приоткрылась, и на пол упал папирусный свиток. Я, не без внутреннего мандража, подошел к покрывалу и резко дернул за его конец. Пусто. Никого. Поднял послание и передал его принцу. Тот сломал незнакомую печать и пробежал глазами текст. Его глаза распахнулись, губы непроизвольно сжались. Дилморон убрал свиток и чуть дрогнувшим голосом приказал:
— Гонзо, разыщи мне Ниаму. Немедленно.
И тихо прибавил совсем непонятную для меня фразу.
Сегодня наша ложа плотно запечатана новыми габардиновыми шторами. Было бы очень душно, но по двум углам расставили горшки с милыми нашим сердцам Ледяными цветами, и атмосфера комнаты черпала из них прохладу. Ниама постаралась. Накануне она в одиночку нырнула в эльфийский квартал и вернулась оттуда в сопровождении носильщика, толкавшего перед собой тележку с покупками. В результате ее вылазки мы обзавелись новыми чернильницами, чистыми папирусами, парой цветочных кашпо и еще несколькими мелочами, создавшими нужную обстановку. Деловую. По мнению демонессы. Мы с Дилмороном не возражали. Пусть девушка развлекается. У наших троглодитских самок тоже есть инстинкт — тащить все в нору и расставлять всякие вещи в самых неудобных для самцов местах.
Мы ждали необычного гостя, и он явился. Сначала была записка, прочитав которую Дилморон изменился в лице и прошептал:
— Ну вот. Потом пришел лесник и выгнал всех из леса.
Никогда не мог представить, что буду сидеть с этим человеком за одним столом. Я много думал о нем разное. Видел его портреты и не раз дивился несоответствию своих представлений с его внешним обликом. Ты поневоле представляешь худого, изнеможенного собственным коварством интеллектуала с высоким мыслительным лбом. И ошарашено хлопаешь глазами, когда видишь крепкого розовощекого мужчину с мягким лицом и округлым подбородком. Впрочем, лоб у него и вправду был широкий. Вот он, с аппетитом грызет эльфийские сласти и благодушно обволакивает Дилморона взглядом доброго дядюшки. Пий Контур. Регент Желтка, самой развитой планеты Овиума. Советник Вокиала в минувшей войне за свободу локации. Самый умный человек нашего мира.
Я тревожусь за Дилморона. Переживает и Ниама. Она нынче с нами. Ее всегда безупречные ногти сегодня обкусаны острыми зубками. Зато лицо минотавра спокойно. Лишь хранит отпечаток вежливого почтения.
— Мне отрадно видеть, как за время турнира складываются новые альянсы, предтечи будущих военных союзов, — даже голос Контура был мягкий и вальяжный, с легкими нотками грассирования. — Вы очень эффективно используете время, дорогой принц.
— Благодарю вас, милостивый государь, — просто ответил хозяин.
Дилморон не захотел уточнять, за что именно он благодарит регента Желтка, а тот не стал переспрашивать.
— Нам выпала исключительная возможность пообщаться до того, как воронка событий начнет раскручиваться. Давайте обойдемся без обычных дипломатических игр. Что вы предполагаете предпринять, когда взойдете на трон? До сих пор все ваши действия вызывали у меня глубокую симпатию. Но минотавры, они такие… Я имел опыт неофициальных контактов со многими вашими соотечественниками. С виду нормальные вменяемые люди. Приятные неглупые собеседники. Любят повеселиться, не враги дружеской попойке. Но стоит им надеть официальный мундир, как они начинают быть одержимыми какой — то им одной известной теорией заговора, относительно противостояния Подземелья и остального Овиума. Дескать, все планеты сговорились за вашей спиной, чтобы сломить волю Подземелья, завоевать землю и поработить народ. Откуда этот ксенофобный бред? Почему паранойя постоянно накручивает эмоции минотавров на потный кулак истерики? И насколько вы, принц, разделяете предрассудки старших поколений?