— Только двинься с места, чудовище! Тревога! Всем — к оружию!
— Спокойно, приятель. Это я — Гонзо. Вот, понимаешь, убил дракона и переродился. Ничего плохого я не замышляю. Уразумел? Я — Гонзо. Опусти оружие, пожалуйста. Все равно — я капусту не ем.
А мои бурые уже лежали на полу, распластавшись ниц. Один из мастеров — троглодитов прошептал в священном экстазе:
— Великий Бривал! Ты воскрес, чтобы освободить нас? Да здравствует кармическое колесо! Великий Иерарх снова вернул Бривала на землю!
Бривал? Надо подумать… Нет, я не стану присваивать себе легендарное имя, хоть это и сулит немалые преимущества. Ноздрин опасливо, бочком придвинулся ко мне и потрогал костяные шипы. Теперь наши головы были наравне, моя даже чуть повыше.
— Ты…это… я иногда придирался к тебе… ну там, на хвост наступал, толкал, бывало. Давай сразу скажи — ты злопамятный или как?
— Ладно, начкар. Злопамятные люди помнят даже возможные обиды. Неужели мы хуже людей? — солидно пробасил я.
Минотавр испуганно моргнул, и я счел разумным присовокупить:
— Шучу. Давай забудем прошлое, лады?
Но забыть прошлое у нас не получилось. Как только вечером подвернулась подходящая площадка для ночлега, Махор решил немедленно устроить нам тренировочный поединок.
Глава 2
Прощание с ушастым
«Великие помыслы и святые цели — всегда прекрасный повод, чтобы кому — то сделать гадость…»
Высоко-высоко над нами сияли девять планет Иггдрасиля. Вокруг Желтка порхали солнечные плазмоиды, Болото скрылось в хороводе облаков. Наверняка там сегодня дождь, впрочем, как и всегда. А у нас, на поверхности сферы, минул жаркий полдень, и теперь было свежо и ветрено. Я дрожал. Но не от холода, а потому что впервые за свою троглодитскую жизнь должен был сразиться в поединке. И не с каким-то корявым гоблином или синемордым гремлином. Мне будет противостоять сам боевой минотавр, элитный боец планеты Подземелье. То, что этот конкретный минотавр являлся моим старым врагом, тоже не добавляло настроения.
— Поспаррингуйтесь малость, а мы посмотрим, — заявил баркидец, выдавая нам защитную амуницию. — Только без членовредительства! Виновник будет наказан мной лично в грубой и травматичной форме.
Остальные вельможи расселись на валунах в ожидании представления. Как все — таки люди охочи до зрелищ! Вот то ли дело — у нас, троглодитов… хотя какой я сейчас троглодит — рептилия переросток, ни дать, ни взять. Мои бурые поклонники оживленно мелькали в дверном проеме. Гномы принимали ставки. Я подошел поинтересоваться.
— Извините меня, сильномогучий Гонзо, но беру против вас три к одному. Я считаю, что воинская выучка телесного здоровья попуще будет, — виновато пояснил Мудрот. — Хотите сделать ставку?
— Ты что, борода, совсем ума лишился? Кто же против себя деньги поставит?
— Много вы знаете, — обиженно пробасил гном, торопливо пряча мифриловую деньгу в просторный карман. — У человеков завсегда такое водится.
— Бойцы! На исходную! — рявкнул Махор.
Мы с Ноздриным встали напротив друг друга и поднятым оружием поприветствовали противника.
— Не буду скрывать, что я долго ждал этого момента, Гонзо, — раздвинул в ухмылке свои коровьи губы мой враг. — Новые габариты тебя не спасут.
— Опять за свое?
— Не бойся, не покалечу, — Ноздрин плотоядно облизнулся. — Но поучить тебя давно следует. Без обид.
Вот упорный какой! Вроде, только что помирились, так нет — снова за старое. Желает проломить мне голову, и уверен в своей победе. К сожалению, я думал то же самое. Да мне вообще не хотелось драться! Как помогут неумехе получасовые упражнения под началом Махора против закаленного ветерана, уже много лет не выпускающего из рук оружия? Да, баркидец успел научить меня нескольким коронным финтам и реалистично подвел он итог нашим занятиям:
— Науку боя ты не скоро освоишь. Но против такой неуклюжей дубины может и проканать.