До места добирались не щадя взмыленных скакунов. Три Луны плыли в последнем аккорде небесного вальса, и времени оставалось в обрез. На поляну, заросшую папоротником, прискакали далеко за полночь. Лис, первым соскочив с лошади, с интересом огляделся вокруг: окружающий лес казался смутно знакомыми, где-то здесь неподалеку он вышел из пещеры.
— Ну что, народ, давайте прощаться? — за показным весельем Вовка попытался скрыть неизвестно откуда взявшуюся грусть: щемящую, рвущую душу на мелкие кусочки. Привык он к этому миру, себя не обманешь. — Антоха, ты не передумал? Сам знаешь, дома и травка зеленее и девки моложе.
Неуклюжая хохма холодной росой повисла в ночном воздухе.
— Он со мной остается, — прильнув к плечу возлюбленного, Леся сердито сверкнула глазами. — Хватит его уговаривать, у него своя голова есть.
— Может быть, ты все же останешься? — смущено спросил Лис, наверное уже в десятый раз. — Что ты там забыл, в том мире?
— Мы по пельмешкам соскучились, и борщ нам по ночам снится, — не удержалась от шпильки ехидная драконица. — И замуж не хотим, мы еще маленькие… Потому и бежим без оглядки в родные края.
Гневно покосившись на нее, Яна обняла Вовку за шею и надолго приникла к губам.
— Ты вернешься, я знаю, — без особой уверенности прошептала она. — И помни — я буду тебя ждать.
— Хватит сырость разводить, путь неблизкий, надо поспешить, — озабочено почесав в затылке, лесовик вытащил небольшой клубок. — Как взойдете на тропу, бросишь перед собой — он дорожку покажет, не заплутаете.
— Ты же с нами собирался, брат-леший? — удивился Вовка.
— Я вас догоню, — уклонился от прямого ответа лесной владыка и, хлопнув себя по лбу, огорчено проговорил: — Вот голова еловая, памятка дырявая… Если нить закончиться, держитесь правой руки. Тропа широкая, приметная, но есть три развилки: свернете не туда, век не выберетесь.
— Не пугай, не заблудимся! — Вовка беспечно отмахнулся. — Ну что, парни, обнимемся на прощание?
Поочередно стиснув в объятиях Гийома, Феса и Бриана де Фалле, он осторожно пожал руку магистру Цириусу:
— Бывай, Химериус, еще увидимся!
— Даже раньше, чем ты можешь предположить, мой юный друг, — едва заметно усмехнулся вампир.
Вовка его не расслышал. Поцеловав взасос Хельму, похлопал по плечам стражников, почесал за ухом жалобно заскулившего варранга и быстро скрылся в дупле столетнего дуба. Отчего-то расставание неприятно царапнуло по сердцу, вот и торопился он поскорее избавиться от тяжкой ноши. Следом за ним бесшумно скользнули в нутро дерева преданные валькирии и, чуть замешкавшись, юная драконица.
Мир Араниэля вздохнул с облегчением. Беспокойный пришелец покинул его навсегда. Впереди ждала долгая эпоха спокойствия и процветания. И все бы ничего, да случилась одна маленькая закавыка: гарнизонные стражники заблудились на обратном пути. И это еще полбеды. Все бы обошлось и на этот раз, не забреди они волей случая в пещеру Хранителя.
Эпилог
Больно, мамочка, как же мне больно!
Острые жгучие иглы под ногтями пронзают насквозь израненное тело и безжалостными щупальцами рвут кричащее от ужаса сознание в кровавые безжизненные клочья.
Мамочка, нет сил терпеть эту адскую боль!
Утонуть, забыться в спасительном беспамятстве, спрятаться в зыбучих песках блаженного покоя вечных снов.
Спаси меня, мама!
Но нет, вновь и вновь чужие холодные руки с пугающей педантичностью бездушного механизма возвращают к страшной реальности уцелевшие крохи трепещущего от страха разума.
— Будьте благоразумны, фройляйн…
От звуков ненавистного голоса хочется забиться под стол, сжаться в маленький дрожащий комочек и никогда в жизни его больше не слышать.
— Будьте благоразумны, фройляйн, — голос продолжает увещевать, назойливо пробираясь в самые дальние уголки мозга. — Если вы думаете, что мне доставляет удовольствие подвергать этим чудовищным пыткам ваше молодое, красивое тело, то искренне заверяю: вы заблуждаетесь…
Ты врешь, гад! Не ты ли тушил сигары об мои губы и фотографировал опаленные пламенем зажигалки соски? Для чего? Чтобы похвастаться перед такими же ублюдками, мерзавцами и садистами? Не твоего ли приказа дожидаются в соседней комнате пятеро похотливых самцов? Не ты ли, сволочь, обещал, что меня изнасилует вся комендантская рота? Так приступайте, твари, что ж вы медлите?! Дайте мне умереть спокойно.
— Вам нужно сказать всего две вещи: цель заброса и состав группы. И ваши мучения прекратятся в тот же час… Кстати, в каком вы звании, фройляйн радист?