– Б-Бенно, – только прохрипела я и прижала руку к стеклу. Я хотела предупредить его, но больше ничего не могла сделать – только смотреть, как Эдгар снова схватил его и швырнул к ногам баронессы. Та тут же схватила Бенно, поставила его на ноги и прижала к его рту и носу пропитанный чем-то платок.
Я хотела кричать, но уже не могла даже этого.
В шатре началась паника. Зрители вскочили с кресел и побежали к выходу. «Вечный» судья с носом картошкой долгое время стоял неподвижно, но неожиданно помчался прочь вместе со зрителями.
Матс, Виллем и Леон пытались вырваться из рук охранников, но тех было слишком много. Ни у кого из моих друзей не было шансов.
Но где же Даан? Я его нигде не видела. Может, он просто сбежал?
Вдруг Леон вырвался и, подбежав к баронессе, оттолкнул её и протянул руку к Бенно. Но его тут же настиг охранник и заломил ему руку за спину.
Я пыталась встряхнуться, выбить дверь и помочь Бенно. У меня внутри бурлил ураган отчаяния. Но всё это творилось только у меня в мыслях. Моё тело давно уже было во власти «Тумана верноподданничества» и застыло в неподвижности. Только мой взгляд не отрывался от Бенно.
Я не знаю, чем был пропитан платок, но руки и ноги у моего брата безвольно повисли, а баронесса снова заперла платок в коробку. Когда она убрала руки от Бенно, брат упал на пол, словно маленький мешок картошки, и остался лежать без движения.
За стенами стеклянного домика, должно быть, царил оглушительный шум. Зрители носились по шатру, толкая охранников и только увеличивая хаос.
Благодаря этому Матс наконец ухитрился вырваться. Тремя прыжками он подскочил к Элоди и, выхватив у неё ключ, которым она заперла меня, в два щелчка отпер стеклянную дверь и бросился ко мне.
Я рассчитывала, что он поможет мне встать, но он вместо этого запер дверь, в которую уже ломились два охранника, на задвижку. Теперь её уже никто не мог открыть. Для надёжности Матс вставил в замок ключ и повернул его.
Матс осторожно подошёл ко мне, опустился на колени. Хотя я была под действием аромата, всё равно почувствовала, как мой друг обнял меня и крепко прижал к себе. Тёплая волна счастья пыталась пробиться внутри меня сквозь отупение «Тумана верноподданничества».
Матс другой рукой достал что-то из кармана джинсов, и я наконец поняла, что он задумал. Он поднёс к моему носу флакон, и я, ощутив знакомый запах, жадно вдохнула его. Воздух вокруг нас окрасился светлым запахом лилий, ландышей и граната. Я в изнеможении положила голову на плечо Матса. Ко мне постепенно возвращались силы.
Матс молодец, он подумал о самом нужном из флаконов и открыл «Аромат конечности» – единственный, который был способен отменить действие всех других ароматов.
– Ты... просто... гений, – прохрипела я.
– Прости меня. – Матс взял меня за руку. – То, что тогда произошло...
– Нет, это ты прости меня, – прошептала я. – Мне нельзя было без твоего позволения заглядывать в твои чувства. Я больше никогда не сделаю этого намеренно. Обещаю.
Матс ещё крепче сжал мне руки:
– Теперь это не важно. Главное, чтобы мы остановили этих мерзавцев.
Мой взгляд снова упал на Бенно, и во мне опять вскипела неистовая злость. Я была готова на всё, чтобы освободить моего маленького брата. Но едва я вскочила на ноги, как вдруг весь шатёр завибрировал. Затрепетали полотнища, задрожали стёкла. Я вздрогнула от испуга и огляделась.
И просто не поверила своим глазам. Это было невероятно!
В центре шатра, прямо перед стеклянным домиком, стоял Даан. Его морщинистое лицо было необычайно серьёзным, таким я ещё никогда его не видела. В одной руке он держал свой кожаный саквояж, в другой, поднятой над головой, – открытый флакон. Из горлышка флакона, словно при извержении вулкана, вырывались струи пламени и яростно носились по всему шатру разноцветными вихрями.
Глава 25
Всё выше и яростнее хлестал из флакона ветер. Он смёл с арены баронессу, Элоди и всех охранников «вечных». Ароматический ураган пощадил только нас, потому что Даан направлял флакон на наших противников, а всех остальных ветер просто отшвырнул к зрительским местам.
Виллем и Леон с удивлением на лице наблюдали, как Даан расправлялся с «вечными». Тем временем мы с Матсом выбежали из стеклянного домика и побежали к Бенно. Но когда я подняла моего маленького брата, он просто повис у меня на руках. Я растерянно прижимала к себе Бенно, и мне не верилось, что этот родной маленький человечек, часть меня, застыл в полной неподвижности. Я пыталась убедить себя, что он просто заснул. Предположить что-то другое было просто немыслимым.