========== 1 ==========
Утро первого дня турнира выдалось солнечным, хотя, когда Алейна распахнула ставни, чтобы почувствовать кожей ласку солнечных лучей, холодный воздух заставил ее поежиться. Снег покрывал пока самые вершины гор, хотя с каждым днем казалось, что его нижняя граница спускается все ниже. В Лунных Вратах еще царила осень, прекрасная и золотая, — золотом и багрянцем пылали кроны деревьев, янтарными волнами переливались поля спелой пшеницы, словно изысканные гобелены. Эти цвета радовали глаз, и Алейна с внезапно набежавшей грустью подумала, что когда-то и ее волосы были такого же роскошного, густого оттенка осенних листьев и трав. И тут же постаралась отогнать непрошенное воспоминание. Рыже-каштановые волосы были у Сансы Старк, а она отныне была Алейной Стоун, почтительной, хотя и внебрачной дочерью лорда-протектора Долины Аррен, вынужденной постоянно подкрашивать свои волосы в темный цвет. Порыв холодного ветра с гор растрепал их, и Алейна поспешно закрыла окно. Первые схватки в турнире за право вступить в Крылатую Гвардию должны были начаться уже скоро, ей нужно одеться и причесаться, украсить себя, пусть и скромно, как подобает бастардке. Тем не менее, она будет сидеть рядом с леди Мирандой Ройс, которая вовсю демонстрировала ей свою приязнь, возможно, из-за лелеемой в глубине души надежды стать второй женой лорда Бейлиша. Алейне казалось, что надежды дочери лорда Нестора были абсолютно беспочвенны, но не спешила ее в этом разуверить. Оставшись вдовой в свою первую брачную ночь, Миранда мечтала о повторном замужестве, которое стерло бы с нее клеймо «убийцы мужа», и все еще немного дулась на Алейну за то, что лорд Петир договорился о ее помолвке с Гарри-Наследником.
Мадди и Гретчель помогли ей вытащить платья из сундука и разложить на постели. Все они были довольно простыми, ведь шелка и парчу, бархат и кружева, принадлежавшие когда-то леди Лизе, пришлось оставить в Орлином Гнезде, и Алейна придирчиво разглядывала каждое, решая, какой из этих безыскусных нарядов лучше оттенит ее природную красоту. Наконец она выбрала закрытое платье из тонкой шерсти, серое, но с легким синим отливом, подходящим к ее темным волосам и синим глазам, украшенное серебристой вышивкой по рукавам и подолу. Мадди помогла ей зашнуровать его так, что оно тесно облегало ее тонкую талию и подчеркивало высокую грудь, вполне развитую для ее возраста, и она с удовольствием полюбовалась на себя в зеркало, которое ей поднесла Гретчель.
— Лорд Роберт уже позавтракал? — спросила она, расчесывая свои пышные волосы так старательно, что они начали потрескивать. — Или мне нужно пойти ему помочь?
Маленький лорд Долины был болезненным и капризным мальчиком, в плохие свои дни он отказывался есть, кричал на слуг и даже кидался посудой, и только Алейна, к которой он испытывал пылкую детскую привязанность, могла его успокоить. Но сегодня, очевидно, был хороший день.
— Лорд Роберт сначала спросил, где вы, м’леди, — сообщила Гретчель, — но мейстер Колемон сказал, что вы одеваетесь для турнира, чтобы быть там самой красивой леди. Маленький лорд захотел сидеть на трибуне рядом с вами, и когда мейстер сказал, что так и будет, заулыбался и съел почти всю кашу.
— Вот и хорошо, — Алейна вздохнула с облегчением. Она уже привыкла заботиться о своем Сладком Роберте и делала это вполне охотно, но сегодня ей хотелось блистать среди молодых рыцарей, а не нянчиться с капризным ребенком. Тем более, что у нее было еще важное дело. Ей следует обворожить своего возможного жениха, ведь условием, на котором леди Уэйнвуд согласилась на эту помолвку, было согласие самого Гарри.
Подумав, чем бы ей еще украсить себя, Алейна перебрала весь свой небогатый запас милых штучек и выбрала широкую голубую ленту, которой обвязала волосы.
— Вам очень идет, м’леди, — льстиво сказала ей Мадди. Действительно, даже будь у Алейны бриллиантовая диадема, вряд ли она смогла бы так же хорошо оттенить ее нежный цвет лица.
Вдоволь насмотревшись на себя со всех сторон, Алейна вернула зеркало Гретчель.
— Уже скоро протрубят сигнал о начале турнира. Мой отец уже отправился на трибуны?
— Он собирался, м’леди, — ответила Мадди, пока Гретчель складывала забракованные платья и убирала их обратно в сундук. — Но к нему неожиданно пришел посетитель, и лорд-протектор задержался в своих покоях, чтобы принять его. Они и посейчас там.
— Какой посетитель? — спросила Алейна рассеянно, набрасывая поверх платья толстый, подбитый мехом плащ. Поле для ристалища было устроено прямо во внутреннем дворе замка, защищенном от ветра, но осенний воздух все равно был уже холодным. — Все гости, которые были приглашены на турнир, уже съехались.
— Это не гость, м’леди. На нем был черный плащ, — Мадди осуждающе поджала губы.
Гретчель громко стукнула крышкой сундука, выпрямилась и произнесла:
— На той неделе в Чаячий город пришел корабль Ночного Дозора. Небось, вербовщики.
— Может, лорд Нестор найдет для них каких-нибудь мелких воришек, которые предпочтут надеть черное вместо того, чтобы лишаться руки за свои проступки, — неуверенно проговорила Алейна. Она помнила… нет, это Санса Старк помнила, как в Красный Замок однажды — теперь казалось, это было сто лет назад, — прибыл вербовщик Ночного Дозора, старый, горбатый и вонючий. Если этот посетитель выглядел так же, то Алейна понимала реакцию служанок.
— Поспешу к отцу, чтобы, нет дай боги, он вдруг не решил сам надеть черное, — она весело улыбнулась, и служанки захихикали шутке. — Гости, должно быть, уже собираются. Нехорошо будет, если он опоздает.
Она вышла из спальни, оставив служанок прибираться, пересекла большой зал и по крытому переходному мостику направилась к покоям лорда-протектора в западной башне. Постучала в дверь и вошла, не дожидаясь ответа, как привыкла делать.
Стоявший, прислонившись спиной к потухшему за ночь камину, Петир Бейлиш был уже полностью одет: дублет из черного бархата придавал ему чрезвычайно солидный, даже несколько строгий вид, а серебристая оторочка подчеркивала серо-зеленый цвет глаз. Алейна сразу поняла, что удачно выбрала платье — наряды их обоих прекрасно смотрелись бы вместе. Потом лорд Петир пошевелился, луч солнца из открытого окна упал на его лицо, и Алейна увидела, что он чем-то недоволен. Но чем — разговором с незваным гостем или ее вторжением, она не успела понять, потому что второй человек, находившийся в комнате — сперва она увидела лишь его спину в черном плаще, — повернулся. И Алейна застыла, хлопая глазами, как глупая пташка, которой она была когда-то. Как Санса Старк. Мысли бешено проносились в ее голове: «О, боги!», «Миранда говорила мне о нем, как же я не подумала!», «Он же меня узнает!», и она не в силах была сосредоточиться ни на одной. Теперь она понимала, чем был так недоволен Петир — сейчас во всеуслышание будет сказано, что она Санса Старк, а ведь у всех стен есть уши, и кто-нибудь обязательно донесет королеве, где скрывается сбежавшая из Королевской Гавани и разыскиваемая всеми преступница. Она глубоко вздохнула — и встретила взгляд серых глаз, спокойный и холодный. В них не было ни капли узнавания. Это успокаивало, но одновременно и разочаровывало. Действительно, они не виделись сколько — почти три года? Большой срок, за который она из ребенка стала юной женщиной, и волосы ее были другого цвета. Да и в комнате, несмотря на свет из окна, было сумрачно. Она присела в легком реверансе.
— Отец, — обратилась она к Петиру, — простите, что побеспокоила вас, но гости уже собираются. Нам пора отправляться на трибуны.
Лорд Бейлиш кашлянул. Тень неудовольствия покинула его лицо, которое уже полностью разгладилось.
— Прости, дорогая, я вынужден был задержаться. Как говорится, гость в дом — бог в дом, долг гостеприимства превыше всего, даже если он вступает в противоречие с другими обязанностями. Милорд, — повернулся он к своему посетителю, — разрешите представить вам Алейну Стоун, мою побочную дочь. Алейна, перед тобой новый лорд-командующий Ночного Дозора.