- Пицца! – Услышал я голос Олив.
- Ладно, девочки, – сказала Кора, – садитесь и пристёгивайтесь, если хотите пиццу.
Усевшись на пассажирское сиденье, я прокрутил в телефоне список контактов, и выбрал свою любимую пиццерию. Да, я сохранил этот номер у себя в телефоне. Я – одинокий отец, который умеет готовить только три блюда. И у меня в списке контактов больше номеров телефонов ресторанов, чем людей.
Откинув голову на подголовник, я повернулся, чтобы посмотреть на Кору.
- Я должен задать тебе важный вопрос.
- Да?
- Ты любишь пиццу с ананасами?
- Конечно.
- А Люси?
- Тоже.
- Отлично!
8:45 вечера
Приехав ко мне, мы вчетвером уселись в гостиной за столом, чтобы поесть и разобрать конфеты. Пицца исчезла в мгновение ока, так мы проголодались после охоты за сокровищами.
Потом мы поделили сладости на две равные кучки, без споров придя к компромиссу, когда появились нечётные конфеты. Мы забрали лишний Кит Кат, а Кора с Люси – лишний Милки Вэй. Все остались довольны, сыты, и, вероятно, довольно засахарены, так как съели часть конфет во время сортировки.
Закончив с конфетами, Олив спросила Люси, не хочет ли она посмотреть «Холодное сердце», и конечно, та согласилась. Девчонки перешли в гостиную. Мне показалось, что они заснут минут через десять.
Мы с Корой остались наедине. Почти. Но Кора не смотрела на меня. С тех пор как мы добрались до моего дома, она вела себя очень застенчиво.
- Что ж, – заговорил я осторожно, – есть ли причина того, что ты с трудом смотришь на меня?
Поначалу она выглядела встревоженной. А затем рассмеялась.
- Нет причины, – ответила она с легкой ухмылкой.
- Уверена?
Она пожала плечами.
- Возможно, как-то раз мне снился сон о твоем обеденном столе.
Хорошо. Я не ожидал чего-то настолько хорошего. Но не собирался жаловаться на это.
- Ты хочешь рассказать мне об этом сне?
Кора покачала головой, и крепко сжала губы, вероятно, чтобы случайно не сболтнуть лишнего.
Может, оно и к лучшему. Если б она сказала что-нибудь провокационное, я мгновенно захотел бы нагнуть её над этим столом. Хотя, кого я дурачу? Я уже хотел этого. О, блин. Нужно срочно сменить тему, если я вообще надеюсь встать из-за этого стола.
- Может, в другой раз? – спросил я с надеждой.
Кора уверенно кивнула.
- Да, обязательно.
Я достал две подарочные карточки из заднего кармана и протянул ей:
- А что насчет этого?
- А что это? – спросила Кора. – Я не рассмотрела их в школе.
- Подарочные карты в ресторан и в кино.
Я очень надеялся, что Кора предложит воспользоваться ими вместе. Но она промолчала.
- Мы можем каждый взять по одной, – предложил я. – Можем даже вытащить их из шляпы, чтобы всё было по-честному.
Она пожала плечами.
- Конечно. Как хочешь. Нас устроит любая из них.
- Я хочу… использовать их… вместе.
Кора улыбнулась.
- Можно и так.
- Когда? – воскликнул я с энтузиазмом. – Можем пойти завтра вечером, до того как я отдам Олив матери. Или можем подождать следующего четверга, когда она снова будет у меня.
- Завтра было бы здорово.
- Хорошо. Я тоже не хочу ждать до четверга, чтобы встретиться с вами снова.
Тут я услышал музыку, льющуюся из динамиков телевизора в гостиной. «Впервые» (п.п.: песня из м/ф "Холодное сердце"). Ну, прямо про меня.
Дети уснули. Я слышал похрапывание Олив. Кора поднялась из-за стола и понесла наши стаканы к раковине, чтобы сполоснуть их от Спрайта, которым мы запивали пиццу. Я тоже встал и выбросил в мусорку бумажные тарелки и салфетки. Положив пустую коробку из-под пиццы на столешницу, я прислонился к плите. Я всё ещё не хотел, чтобы Кора уходила.
- Эй, Кора, – начал я осторожно.
Она обернулась, и это напомнило мне тот вечер, когда я поднялся в кухню, чтобы найти её.
- Если хочешь остаться и еще немного времени провести вместе, – продолжил я, – у меня в холодильнике есть немного вишнёвой шипучки.