Маковская поднялась и повела Ирину в угол. Там стоял мощный микроскоп с увеличением в 70.000 крат. Предложила присесть.
– Смотрите…
Ирина вгляделась в окуляры. И увидела нечто совсем странное. Среди эритроцитов бродили какие-то удивительные молекулы, по форме напоминающие двойной крест. Они то гуляли в "свободном плавании", то подбирались вплотную к кровяным тельцам, прижимались к ним… через какое-то время снова отклеивались. А эритроцит резко ускорял свое движение.
– Вот почему вязкость не растет! Понятно. Но что это такое?
– Да без понятия!… Маковская всплеснула руками. – Могу сказать совершенно точно: современной науке это неизвестно. И это не природное. Это какой-то сложнейший препарат. Который, судя по динамике гемоглобина, был введен в кровь года три-четыре назад. И не только он. Я провела спектральный анализ. Тут немало лишнего… чего только нет. Четверть таблицы Менделеева.
Ирина задумчиво покивала. – Мда… очень странно.
– Не то слово. Вопрос на засыпку. Что делать-то будем со всем этим? Кроме меня и вас пока об этом никто не знает.
– Вот пусть так и будет пока? Парень еще из комы не вышел. Не нужно преждевременных движений. Это может нехорошо закончиться. Эльвира Георгиевна, большая к вам просьба – не заносите этот трэш в базу. Я с ним сначала сама хочу поговорить. Как возможность будет. Очень вас прошу.
Маковская потерла затылок и улыбнулась.
– Окей. Должны будете.
– Сочтемся…
По пути к себе Ирина размышляла насчет полученной информации. Утром Хоршеву сделали УЗИ брюшной полости. Результат был ошеломительным. Заживление поврежденных органов шло такими быстрыми темпами, что скорее напоминало какую-то регенерацию тканей. Еще пару дней в таком режиме и у него наверно даже швов не останется.
– Вот теперь понятно…
Она вспомнила рассказ медсестры, что Хоршев в спортзале запросто выжимал штангу весом чуть ли не в полтонны. А сколько мировой рекорд? Всяко меньше. По словам Глухова, раньше он был обычным парнем и "пухнуть" стал только в последние два года учебы. И именно тогда сильно изменился характером.
– Что-то здесь не так. Непростой ты парень, Андрюша Хоршев…
Напротив двери в свой кабинет она увидела Лену. Та присела на подоконник и терпеливо дожидалась возвращения начальницы.
– Ты ко мне?
– Да. Можно?
Ирина улыбнулась. – Тебе теперь все можно. Заходи.
Присев за свой стол, заведующая налила из графина воды в стакан, чуть пригубила. Затем обратилась к девушке:
– Что у тебя?
– Утром к Андрею родители приходили…
Да уж… встреча была та еще! Родителям накануне сообщили о случившемся. И сегодня они явились к десяти утра. В кабинет к заведующей. Та провела их к сыну. Увидев коего, они пришли в состояние шока. Оказывается родители не видели сына уже три года. Он как съехал на новую квартиру, так больше и не появлялся ни разу. И даже не звонил. А на их звонки едва отвечал или не брал трубку. А потом и вообще сменил номер. Увидев лежащего на кровати богатыря в маске ИВЛ, они изумленно ахнули.
– Кто это???
Пришлось объяснять и даже доказывать, что это их сын. Принесли документы. Сняли маску. И только тогда они наконец поняли, что это и есть их непутевый Андрюша, в состоянии комы. Потом все было очень грустно. Родители сидели с сыном почти до полудня. Отец еще держался, мать рыдала. Ирина пару раз заглядывала в дверь. Тяжелое зрелище…
– Да, приходили. Ты что-то узнать хочешь?
– Я думала, может они помогут из комы выйти.
Ирина качнула головой. – Сама на это надеялась. Третий день уже. Нехорошо. Тут нужен какой-то импульс. Что-то очень хорошо знакомое. Но… он на родителей не среагировал. Увы. А что еще у нас есть? Только Щавелева. Но ее саму к операции сейчас готовят.
– Мне кажется, я знаю как помочь. Ну… может это поможет.
– Вот как? Давай говори.
– Надо дать ему вот это послушать…
Лена достала из кармана свой смартфон Alcatel с уже подключенными наушниками. Включила воспроизведение и протянула заведующей.
– Вот. Это его любимая песня.
Ирина удивленно посмотрела на девушку. И надела наушники. С минуту слушала, потом медленно сняла.
– С чего ты так решила?
Лена чуть замялась. Она не хотела рассказывать, что рылась в чужих вещах.
– Как-то вы его послали таскать, а я взяла наушники и включила. Там это играло.
– Мда? Это все? Или темнишь что-то?