Недавний ливень освежил город. Улицы, чисто вымытые дождем, блестели под ярким солнцем. Легкий ветерок с Веснянки шелестел в посвежевшей листве тополей, приятно холодил тело. На газонах по-весеннему ярко пестрели цветы. Но старшего лейтенанта не радовала красота летнего утра, не веселил оживленный гомон людей, торопившихся на работу. Он быстро шагал по тротуару, погруженный в свои невеселые думы. У входа в штаб Шариков молча откозырял дежурному и, переступая через ступеньку, быстро поднялся на второй этаж. Перед дверью майора Дудина остановился, несколько раз глубоко вздохнул и негромко постучался.
- Здравствуйте,- поднялся навстречу майор, дружелюбно протянул загорелую руку.- Садитесь, Валентин Иванович. Признаться, я ждал вас часам к двенадцати,- сказал он, присаживаясь на диван.- Вы и выспаться не успели толком. Надо было отдохнуть.
Шариков насторожился: что это, скрытая ирония?
Майор словно не замечал состояния старшего лейтенанта. Или не хотел замечать. Он потянулся рукой к лежавшему на столе портсигару, взял папиросу.
- Вы, кажется, не балуетесь этим снадобьем? - спросил Дудин.- И не нужно, Валентин Иванович. Знаю по собственному опыту. Могу предложить конфету взамен. Хотите?
«И чего он тянет? - подумал Шариков.- Папироску, конфетку! Говорил бы прямо. А то, как кошка с мышкой…» Но решил не возражать.
- Спасибо, не курю. И конфетами тоже не балуюсь. Зубы берегу.
- Вольному воля.
Дудин энергично встал с дивана, притушил папиросу, лукаво взглянул на Шарикова и бросил в рот леденец. Он упрямо не хотел замечать состояния своего помощника,- так казалось Шарикову.
- Вы чем-то огорчены? - осторожно спросил Дудин.
- Вроде нечему радоваться.
- Почему? - искренне удивился Дудин.- Чем недовольны?
И в этом вопросе старшему лейтенанту почудился подвох: «Сначала трогательная забота, потом все сантименты в сторону…»
Он ошибся.
Майор присел к столу, открыл папку с бумагами, пробежал глазами по мелко исписанной страничке и улыбнулся каким-то своим мыслям. Потом оторвал глаза от бумаги:
- Если имеете в виду дело Голодко, то не усматриваю особых причин для огорчений. И так получилось неплохо. Пока вы отдыхали, я успел с ним поговорить. Предварительно. Так сказать, по горячим следам. Почитайте мои заметки.- Майор протянул через стол папку.
Шариков читал, а о себе думал: «Экое я нагородил… Майор и в мыслях ничего не имел…» Даже стыдно стало.
- Вы меня извините, товарищ майор,- заговорил он.- Мне казалось, что…
- Не нужно,- остановил Дудин.- Вам ли не знать, что в нашей работе не всегда все предусмотришь! Важен финал, к нему и пойдем вместе.
По мере того как майор говорил, глаза Шарикова теплели.
- Разрешите папиросу,- попросил он и стал неумело раскуривать.
Дудин оставил на время помощника и через несколько минут возвратился вместе с Голодко.
Угрюмый, невыспавшийся Голодко был жалок. Он присел на краешек стула и, не ожидая вопросов, заговорил просительно:
- Так как, гражданин начальник? Отпустите? Ведь я все сказал… Да разве ж я пошел на такое, кабы не нужда?.. Ну вот, опять смеетесь, не верите. От чистого сердца говорю: жизнь у меня незаметная, маленькая…
Дудин действительно улыбался, собрав у глаз сетку морщинок. Откровенная ирония сквозила в его усмешке. Да и сдерживать ее незачем было.
- Слушайте, Макар Пантелеевич, мы ведь договорились… Ну зачем вы, ей-богу, опять за свое: «нужда заставила», «пожалейте»… Какая нужда вас заставила? Зачем околесицу несете? Ничего себе нужда: полгектара сада, четырехкомнатный дом, полным-полно всякой живности… Все у вас «маленькое»: маленький садик, маленький домик, маленький огородик, маленькие поросята… С каких доходов?
- Так я…
- Оставьте, - перебил майор. - Слышал уже.
Лучше выкладывайте начистоту все как есть. Так лучше, поверьте моему слову. Ну день, ну два поморочите голову нам и… себе. А дальше? Неужели на простачков весь расчет? Вы ведь и сам не простак. Верно?
Впервые в течение этого разговора Голодко поднял голову, посмотрел в лицо майору. Пристально, хитро.
- Мягко стелешь, начальник,- хрипло проговорил он.- А спать как доведется? На нарах? - В его вопросе слышалась скрытая надежда. И выжидающе смотрел.
- Сочи не обещаю. Спать будете, на чем заслужили. А вот долго ли, суд скажет.
Голодко опять опустил голову:
- Значит, суд все-таки?
- Да, все-таки суд.
- Может, без него обойдемся? Как-нибудь сговоримся без адвоката?
Шариков ожидал, что начальник сейчас разозлится, накричит на обнаглевшего контрабандиста. Что это - неприкрытая взятка? Ну и ну! Всякое довелось видеть. Но такое…