— Да, действительно жаль, — согласился сморщенный.
— А непытливого было бы не жаль? — вмешался юноша.
— Ты же знаешь, я вообще против, — ответил Голем.
— Так, господа, — вмешался я. — Я хочу получить от вас некоторые объяснения…
— Сядь туда, — прервал меня юноша, указывая через костер на место напротив себя.
— Вот еще, — взбрыкнул я. Сейчас я вообще был не склонен повиноваться, тем более слушаться какого-то сопляка…
Юноша повернулся ко мне, и наши глаза встретились. Я вновь потерял дар речи. В темных зрачках отражался опытный ум, безоговорочное терпение, бесконечное прошлое, временами темное, временами светлое. Всё то, что никак не может отражаться в глазах молодого человека.
— Хорошо. Сиди, где хочешь.
Незнакомец отвернулся к костру, и вновь повисла тишина. Я разглядывал его профиль. Отблески костра плясали на его коже.
— Расскажи, что ты чувствовал, — не поворачиваясь ко мне, сказал юноша.
— Когда?
— Когда Кати погибла.
Темная иррациональная волна поднялась от груди к моей голове. Я вскочил на ноги, сжал кулаки и бросился на незнакомца. Мне показалось (или действительно так было), что сморщенный сделал какое-то неуловимое движение, и в тот же миг мир крутанулся под моими ногами, подменяя моего противника пылающим костром. Пламя обожгло и остановило.
— С этим понятно, — насмешливо проронил юноша за моей спиной. — А потом?
Я обернулся. Дикая ярость вдруг присмирела и устало ткнулась носом в мое плечо. Сделав несколько шагов, я обошел костер и сел между Големом и старухой с внешностью девушки, напротив юноши с глазами старика. Мне хотелось видеть его лицо.
— Я отвечу на ваши вопросы. Но сначала я хочу спросить.
Никто не проронил ни слова. Я продолжил.
— Во-первых, кто вы?
— Ну, Голема ты знаешь, — ответил юноша. — Меня зовут Туссэн. Ее — Берта. А вот он… Можешь называть его Мороком.
— Очень приятно, — усмехнулся я. — Я о другом спрашивал.
— А о чём ты спрашивал? — усмехнулся Туссэн.
Я задумался, вспоминая схожий разговор с дядюшкой Хо. Эти люди явно любили ставить в тупик, дабы уйти от вопроса. Видя мое замешательство, Туссэн воспользовался моментом:
— Теперь ты скажи. Ведь раньше ты представлял мир несколько иначе, правда? Нас удивило, как легко ты принял действительность. Как ты объясняешь для себя всё случившееся?
По правде говоря, вопрос оказался неожиданным. А действительно, как я жил в последнее время в мире, не соответствовавшем элементарным физическим законам, и даже не особенно удивлялся этому, не говоря уж о том, чтобы попытаться понять? Я старательно избегал вопросов, не считая их жизненно необходимыми. Зря Голем с Мороком называли меня пытливым. Туссэн терпеливо ждал.
— Я для того сюда и пришел, чтобы понять происходящее, — попытался я выкрутиться не солгав.
— Ты не сможешь получить ответ, не научившись задавать вопросы, — немного невпопад вставил Морок.
Я рассеянно взглянул на него. Затем перевел взгляд на Туссэна:
— Я не успел еще всё обдумать.
— Времени было достаточно, — отрезал Туссэн.
— Я понял, что мир не таков, каким мне представлялся.
— И тебе этого хватает? Тебе всё равно, в каком мире жить? И совсем не интересует, каков он на самом деле?
— Почему не интересует? Я для того и пришел сюда…
— …Чтобы понять происходящее? Ты уже говорил. Но ты даже не можешь задать правильного вопроса. Ты спрашиваешь, кто мы такие. Допустим, я отвечу — тролли…
Туссэн замолчал внезапно и выжидающе уставился на меня. Я замялся, не зная, чего от меня ожидают. Наконец проговорил:
— Это так и есть? Вы действительно тролли?
— Если я скажу да, тебя устроит такой ответ?
Я кивнул. Туссэн усмехнулся:
— А ведь я ничего не сказал. С тем же успехом я мог бы сказать вампиры, эльфы, домовые… Назвать — не значит объяснить. А тебе достаточно названия, чтобы думать, что ты знаешь ответ.
— Я спросил об обстоятельствах вашего существования. Это вы ответили названием.
— Правда? Спрашивая, кто мы, ты попросил, чтобы всех, кого ты здесь видишь, описали одним словом. А между нами больше отличий, чем сходств. Как, скажи на милость, тебе отвечать?
Создавалось впечатление, что мы говорим на разных языках. Вновь повисла тягучая пауза. Туссэн прервал ее: