Остановившись подле картины с изображением бородатого человека одетого в странный балахон, она прочитала в низу его фамилию, после чего, пожав плечами, подошла к новому экспонату.
— Не угодно ли шампанского?
— Нет, спасибо. — отказалась она, окинув при этом предлагавшего своим проницательным взглядом. Потеряв к нему интерес, Ирина принялась рассматривать новую гравюру.
— Здесь изображен Бэкон. Он был посвящен в "мистерии". Некоторые утверждают, что именно этот человек и написал "Гамлета" и "Ромео и Джульетту".
— Видимо, вы, молодой человек, плохо учились в школе, — улыбнулась Ирина, при этом не отводя своего взора от картины. — или же имели двойку по литературе. Ведь всем известно, что перечисленные вами литературные шедевры, вышли из под пера Уильяма Шекспира.
— Толпе известно лишь то, что ей следует знать. — усмехнувшись в свою очередь заметил незнакомец. — Я вам говорю не о том что позволено знать толпе, а о том, что от нее сокрыто. Между прочим, этот Бэкон, написал все без исключения произведения Шекспира!
— От куда такая уверенность? — поинтересовалась Ирина, чувствуя зарождающийся интерес к начавшемуся разговору.
— Видите ли в чем дело, Шекспир был абсолютно безграмотен. Он не был способен написать своей рукой даже свое завещание. Более того, при его составлении, он и словом не упомянул ни о своих рукописях, ни о возможности получения его детьми гонораров от продаж выше упомянутых произведений.
Ирина присмотрелась к незнакомцу более пристальней. Он был довольно высок. Худощав. Глаза таинственно блестели и были неопределенного цвета. Прямой, чуть вздернутый нос. Стрижен под ноль. Небольшая бородка, очень шла его продолговатому лицу. Одет в недорогой, но очень элегантный двубортный костюм черного цвета. Белая рубашка была расстегнута на две верхние пуговицы. На шеи виднелся толстый золотой жгут, с которого свисал объемный агат. Ни каких украшений на руках, зато его левое ухо, украшала небольшая золотая серьга. Лакированные туфли, были начищены до зеркального блеска. В общем, внешний вид этого субъекта, нельзя было назвать отталкивающим, но и особой симпатии он не вызывал. В общем, личность располагающая к беседе, но настораживающая тем, что выглядит не так как принято в светском обществе.
— А вы что, лично присутствовали при написании его завещания? — шутливо поинтересовалась Ира.
— Конечно. — совершенно серьезным тоном ответил собеседник. — Иначе откуда мне известны, столь щекотливые подробности!
— Хм-м… — прокашлялась она. — И с кем имею честь беседовать? Неужели с реинкарнированной душой этого самого мнимого автора бессмертных пьес!?
— Нет. Я тот, кто собственноручно оформлял завещание. В одной из своих прошлых жизней, я был адвокатом. Тем, кто составлял предсмертное завещание этого мнимого гения.
— Вы шутите?
— Отнюдь.
Ира посмотрела по сторонам. Мужчина говорил таким голосом, что усомниться в его не искренности было бы просто не этично… Но ведь то о чем он говорил, было полным бредом. Так что, скорее всего, он действительно верит в то, что говорит.
"А из этого следует что скорее всего, тебе парень нужен хороший психотерапевт"! — решила про себя девушка.
— С психикой у меня все в порядке, Ирина. В отличие, кстати говоря, от большинства здесь присутствующих.
— Откуда вы знаете, мое имя? — насторожилась она.
Собеседник беззаботно пожал плечами.
— Хотел бы сказать, что обладаю телепатическими способностями и тем самым произвести на Вас, должный эффект, но, не хочу начинать наше знакомство с примитивной лжи, а по сему, признаюсь, что узнал ваше имя во-он от того товарища. — он указал кивком головы на полноватого мужчину, что сейчас крутился возле полногрудой шатенки.
Она узнала того в сторону которого кивнул незнакомец. Им оказался один из давних знакомых ее отца. В принципе, он стоял у истоков их семейного бизнеса. Причем на этот богемный "шабаш" Ирина попала именно благодаря Василию Александровичу, который собственно говоря и прислал ей пригласительный "ваучер".
— Вы что родственник Василия Александровича?
— Да нет. Бог уберег.
— В каком смысле? — не поняла Ирина.
— В самом что ни на есть прямом. Просто недавно я помог одной его знакомой справиться… М-м, скажем так, с некоторыми проблемами. Поэтому мы и знакомы.
— И какого рода были эти проблемы? — ей действительно стало интересно. Чем же все-таки занимался это странный тип.
— Мои родители нарекли меня Романом. Приятно познакомиться! — он протянул ей руку. Ирина автоматически ответила на его предложение и когда их ладони соприкоснулись, девушка почувствовала, что его кожа сухая и очень горячая.
— А занимаюсь я… — он немного подумал, — Раньше это называлось экзорцизмом. Я так сказать, "изгоняющий дьявола".
"Точно психопат". - решила про себя Ирина.
— Кстати о портретах… Советую Вам, никогда не позволять художникам делать свой портрет.
— Это еще почему? — удивилась собеседница.
— Чревато все это.
— Чем же?
— Все это конечно жутковато, но о том, стоило бы знать каждому… С чего бы начать? — сам себя спросил собеседник. — Ну, к примру задумайтесь Ирина вот над какими фактами. 11 марта 1985 года в Курске умерла жена художника Н., несколько лет служившая ему моделью для написания портретов и картин. Умерла от неизлечимой болезни в возрасте 35 лет. На следующий день после похорон Н. нашел своих детей — 8-ми летнюю Машу и 5-ти летнего Петю, повесившимися в его мастерской. Через неделю мастерская художника сгорела дотла. Обвинили во всем произошедшем, за неимением каких либо иных версий, самого художника. Он сошел с ума и последние годы провел в психиатрической больнице поселка Искра. Тогда этому событию не придали особого значения: к тому времени в СССР мало кто знал о мистической связи человека и его портрета, хотя о том, хорошо ведали люди с древнейших времен. Вот вам еще примеры для размышления. Многочисленная родня Марка Шагала — бывшие ортодоксальными евреями, были против его занятий живописью. Дядя Исраэль, завсегдатай синагоги, даже руку племяннику боялся подать. Мол, а вдруг и его нарисует?
— Это еще почему?
— Потому что одна из первых заповедей их бога, переданная через их пророка Моисея, гласит: "Не делай… никакого изображения того, что на небе сверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли". Этот запрет иудеи соблюдали много столетий. Именно поэтому, некий Исаак Левитан, писал только пейзажи? В принципе кубизм и абстракционизм — эта некая форма ухода от "возмездия". Но даже эта уловка спасает не всегда. У Пикассо к примеру покончили самоубийством две жены и внук. А ведь рисовал он абстракции, которые полоумные люди нынче принимают за шедевры.
— Ну и что? Что из этого следует? Разве ваш пример — являться аксиомой? Он даже не показателен!
Роман улыбнулся.
— Некий Илья Глазунов — первый художник России последних десятилетий, очень любил рисовать свою жену Нину. Нина Виноградова-Бенуа, красавица, любящая жена и самый верный друг художника Ильи Глазунова… — он многозначительно помолчал, после чего вздохнул и констатировал, — Выбросилась из окна. Некогда в столице с громадным успехом прошла персональная выставка Александра Шилова. Тысячи людей любовались его портретами, но чаще всего посетители застывали перед портретом дочери художника Маши. Но не все знают о трагедии мастера кисти. Маша умерла от неизлечимой болезни в 16 лет! Одна старушка сказала по этому поводу: "Отмаялась, сердешная, от того, что отец ее много рисовал!"
— Да что за дикость?
— Не скажите. Подобное происходило и с великими мастерами прошлого. Рубенсом, например. Моделью рубеновских картин была его жена, Изабелла. Умерла в 35 лет. Дочь — в 12. А вот вам пример Гойя. Самые знаменитые картины испанца — "Обнаженная Маха", "Одетая Маха". Ему позировала некая герцогиня Альба, отбивавшая любовников даже у королевы. Это была безумная страсть стареющего художника и молодой вдовы. Гойя оставил много портретов герцогини. И заклятие свершилось — через три года герцогиня скоропостижно скончалась. Так же могу привести пример Модильяни. На самые громкие полотна художника вдохновила некая Беатрис Гастингс, но она сбежала от него через два года. Затем ему позировала новая любовница — студентка Жанна Эбутьен. Через три года и эта натурщица выбросилась из окна…
— Боже ты мой, каков бред… Ничего более фантасмагоричного не слышала за всю свою жизнь. — уже неуверенным тоном констатировала Ирина.
— Я понимаю Вас. Фантастические, на первый взгляд, размышления, по поводу мистической связи человека и его изображения, многим кажутся диким вымыслом. Однако… Как-то Анна Ахматова сказала: "Когда человек умирает, изменяются его портреты." И поэтесса была права.