Она была здесь. Юная и хорошенькая, земляничные волосы собраны в пучок, белая мантия спикера с красной вышивкой. Группа людей восхищенно смотрела, как она держит иглу у вытянутого пальца старухи. Под ладонью женщины находился пьедестал с деревянной тарелкой, которая должна была поймать кровь. Она была полностью сосредоточена на работе: татуированный лоб наморщен, большие голубые глаза напряженно смотрят на палец.
При вид ее ему захотелось взорваться от радости.
— Маринда! — крикнул он, влетая в палатку. Маринда от неожиданности подпрыгнула и вонзила иглу в ладонь старухи.
— Ах! Ой, какое несчастье! Извините меня! — ахнула Маринда. Старуха уставилась на ладонь, набрала в легкие воздух и заорала. Внезапно все в палатке вскочили на ноги и сгрудились вокруг них, выкрикивая советы и обвинения.
Пинн пробился к Маринде. Она наклонилась над старухой, которая в шоке опустилась на пол. Рука женщины была поднята в воздух, и ее поддерживали люди, сгрудившиеся вокруг. Все спорили, что делать с иглой. Наконец кто-то схватил ее и выбросил наружу. Кровь брызгала тонкими струйками и была повсюду, в том числе на лице Маринды и на ее хрустящей белой мантии
— Эй! — крикнул Пинн, пытаясь перекричать суматоху. — Эй! Помнишь меня?
— Позови на помощь! — крикнула она в ответ. — Нам нужен врач!
— Пинн, помнишь? — продолжал Пинн. — Из транспортника? Ты еще читала мое будущее?
Но Маринда, впавшая в панику, даже не поглядела на него, не говоря о том, чтобы слушать.
— Нужно перевязать ее! — крикнула она. Кто-то оторвал рукава от своей рубашки и начал связывать их вместе. Старуха выла, как кот, которому прищемили хвост дверью.
Пинн попробовал новую тактику. Он порылся в кармане и вытащил кусок бумаги, который был пришпилен к панели управления.
— Смотри! — сказал он еще немного громче. Кто-то грубо оттолкнул его. Пинн не обратил это внимания и стал размахивать куском бумаги над ее плечом. — Смотри, я записал твое пророчество!
Она вырвала бумагу из его рук, взглянула на нее и отбросила прочь.
— Нет, она не подойдет, я сказала повязку!
Мужчина с разорванной рубашкой схватил ладонь старухи и перевязал ее рукавами.
— Отведем ее к врачу! — крикнул кто-то, и старуху поставили на ноги.
Пинна слегка покоробило то, что произошло с его драгоценным куском бумаги, но он сделал вид, что ему безразлично.
— Ну, разве это не сумасшествие? — сказал он. — Ты и я, здесь? Разве так бывает? Я хочу сказать, здесь собралось много пробужденцев, но все-таки… Ух! Если это не желание Всеобщей Души, я не знаю, что это вообще!
Зрители уже вытащили старуху из палатки. Маринда попыталась было пойти за ней, но взгляд одного из добровольных помощников остановил ее.
— Извините меня! Мне так жаль! — крикнула она. — Ах! Ой, это ужасно!
— Эй! — сказал Пинн, который уже начал раздражаться. — Это же я!
Она крутанулась к нему, в глазах полыхнул гнев.
— Что ты хочешь ска?.. — Слова замерзли в ее горле, а лицо исказилось от ужаса, когда она узнала его.
Он широко раскинул руки:
— Точняк! Аррис Пинн, Герой Небес, летчик-ас, к твоим услугам! Я очень хорош и с дробовиком! — Решив доказать это, он вытащил дробовик и крутанул его на пальце вокруг спускового крючка. Он думал, что не зарядил оружие, но, очевидно, ошибся. Раздался душераздирающий грохот, и в крыше палатки появилась огромная дыра. Сверху послышалось приглушенное гоготание, и самый неудачливый в мире гусь тяжело грохнулся на землю прямо перед входом.
— Ага. Очень хорош, — сказал Пинн, нарушая последовавшее потрясенное молчание. Его сознание уже переписало историю, и он не был уверен, попал ли он в птицу случайно или намеренно. Через пять минут сомнение полностью исчезнет: он же снайпер, в конце концов. По меньшей мере, по собственному мнению.
— Ты… — начала Маринда, раскрыв рот. У нее был прелестный ротик. — Ты ограбил нас, чудовище!
— Ерунда! — сказал Пинн, по его пухлому лицу расползлась глупая улыбка. — Я теперь пробужденец!
— Ты… Что? Как?
— Да, я! Смотри! — Он наклонился, подобрал слегка запачканный кусок бумаги и дал его ей.
Маринда оглянулась в поисках помощи, смущенная и достаточно напуганная. Народ пялился на палатку, привлеченный прозвучавшим выстрелом, но подойти никто не осмелился. Так что она заправила волосы за ухо и, нахмурившись, прочитала кусок бумаги, с трудом разбирая каракули Пинна и его ужасающе искалеченный вардийский.
— Что это? — спросила она.
— Твое пророчество! — сказал Пинн. — Смотри, оно исполнилось, почти все. За исключением трагедии, которая, наверно, еще произойдет.
Маринда еще больше нахмурилась, все встало на свои места.
— А стражи знают, что вы сбили наш транспортник, убили две дюжины пробужденцев и похитили наши сокровища, бывшие на борту? — спросила она.
— О, да. Какой-то парень, пропищатель, пришел на борт и все выяснил.
— Прорицатель? И он сказал, что все в порядке? — с сомнением спросила она.
— Более или менее. Иначе, почему нам разрешили остаться? Он и разрешил нам, потому как мы теперь пробужденцы. — Пинн не был уверен, правда это или нет, потому что сам в это время спал, но, похоже, это имело смысл.
— О, — сказала обезоруженная Миранда. — Ну, тогда я… Тогда я очень рада. Что ты решил присоединиться к нам. А сейчас я должна идти и позаботиться о той даме, которую ранила. — Она уже почти выскочила из палатки, но Пинн схватил ее за руку прежде, чем она успела сбежать.
— Это была ты! — сказал он и наклонился к ней, на его лице появился маниакальный блеск решившегося насильника. — То, что ты сказала мне, это… Это изменило способ, которым я думаю! Это изменило мою жизнь!
— Хорошо, мне было очень приятно выслушать тебя, но…
— Что здесь происходит? — резко спросил чей-то голос, и к ним подошел пожилой человек в черной мантии. — Спикер Маринда, откуда весь этот переполох?
Она отскочила от Пинна и покраснела.
— Мне очень жаль, прорицатель. Я попыталась прочитать и была так неуклюжа, что…
— Она обратила меня, мистер пуковещатель! — объявил Пинн. — Она показала мне Всеобщую Душу!
Маринда выглядела смущенной:
— Я объяснила, гм, природу Всеобщей Души этому мужчине. Он решил присоединиться к нашему делу.
— Но мне нужно знать больше! — торопливо сказал Пинн. — Есть так много всего, чего я не понимаю. Ну, все это дело с миской молока и богом-котом!
— Наш бог не кот! — рявкнула Маринда, потом на мгновение задумалась и добавила: — И не бог!
— Вспыльчивость не слишком хорошо служит цели спикера, — мягко упрекнул ее прорицатель. — Похоже, здесь у нас горящий энтузиазмом ученик. Разве спикер не должен распространять слово Всеобщей Души?
— Да… но… — начала было Маринда. А потом на ее лице появилось выражение очаровательного безвредного зверька, дверь в клетку которого только что захлопнулась.
Прорицатель взглянул на дыру в крыше палатки, потом поднял бровь и посмотрел на Пинна.
— Случайный выстрел, — сказал Пинн. — Больше не повторится.
Прорицатель опять перевел благожелательный взгляд на Маринду.
— Маринда, ты должна искупить свою ошибку, — сказал он тоном проповедника. — Иногда самые сложные задачи становятся нашими величайшими уроками. Обучать тех, кто хочет, чтобы его обучили.
— О, да! — сказал Пинн с усмешкой, из которой сочилось самодовольство. — Обучи меня!
Глава 15
Приготовления — Действительно полный идиот — Воронье гнездо — Что происходит с пиратами
— Кэп. Кэп!
Фрей проснулся, как от толчка. Обрывки ночного кошмара ускользнули прочь, в темноту каюты. Рядом стоял Сило, узкая тень, очерченная слабым электрическим светом, лившимся из коридора.