Крейк изумленно уставился на Ашуа:
— Ты знаешь, что он никогда не говорил так много об этом?
— Быть может, никто не потрудился спросить? — радостно сказала она. Она была довольно собой. Никто не обращал внимания на Харкинса, за исключением Пинна, который мучил его. А Ашуа чувствовала слабость к аутсайдерам и неудачникам, особенно когда была слегка навеселе.
Она хлопнула Харкинса по плечу, и, впервые, он не вздрогнул.
— Харкинс, твое понятие о счастье похоже на мой самый ужасный ночной кошмар, но я все равно выпью за него.
Они все подняли кружки, хотя Харкинс выглядел немного озадаченным. Но потом он улыбнулся, а ни один из них не видел этого слишком часто.
Она оставила Харкинса с Крейком и, слегка покачиваясь, отправилась через забитое народом помещение в туалет. Она чувствовала себя хорошо, да что там, просто великолепно после последней ночной победы, и ей не надо было волноваться о будущем. Жизнь на «Кэтти Джей» оказалась лучше, чем ожидалась. Она выторговала себе путь на борт, чтобы спастись от врагов, но всегда собиралась уйти, когда придет время. И вот сейчас она спросила себя, действительно ли этого хочет.
Они были отличные ребята, все. Она просто влюбилась в Малвери, ей очень нравился Крейк, да и остальные тоже были нормальной бандой, даже кэп. Когда они впервые встретились, она посчитала его слегка аморальным, но, к ее удивлению, после того, как она присоединилась к команде, он не стал подкатываться к ней. На самом деле она даже прониклась к нему теплыми чувствами, как к человеку, наперекор своим самым лучшим инстинктам.
«Осторожнее, — сказала она себе. — Не слишком привязывайся к этой команде. Ты знаешь, что произойдет, рано или поздно. То, что всегда».
Ашуа привыкла заботиться только о себе. Именно так она выжила, сирота на истерзанных бомбами улицах Раббана. Она заключала союзы, которые были нужны ей, и бежала, когда становилось тяжело. За всю свою жизнь она доверилась только одному человеку — Маддеусу Бринку, беспутному аристократу и торговцу наркотиками, который принял ее в приступе пьяной благотворительности. Много лет он заменял ей отца, пока, с характерной для него бессердечностью, не выгнал ее из своего дома, снова отправив в свободное плавание.
Она хорошо выучила урок.
Маддеус, подумала она, и на нее нахлынула тяжелая печаль. Маддеус, гниющий в жаре Шасиита, Маддеус, которого медленно убивает отравленная кровь, Маддеус, проводящий свои последние недели в наркотическом угаре. Быть может, он уже мертв? Возможно. Но он предельно ясно высказал свои желания, и она достаточно уважала его, чтобы держаться подальше. Помимо всего прочего, он отослал ее из Шасиита ради ее собственной безопасности; она не настолько глупа, чтобы вернуться назад.
Добропорядочная леди нашла бы туалет «Сломанного Якоря» отталкивающим, но потребовалось бы намного больше, чтобы оттолкнуть Ашуа. Закончив, она вышла и вернулась в шумный бар.
— Ашуа Воде? — послышался голос рядом с ней.
За полудара сердца Ашуа выхватила пистолет и прижала его к животу мужчины. Ее опыт подсказывал, что быть узнанной — почти всегда плохо.
Она не знала его. Плоское, невзрачное лицо, все в складках и морщинах среднего возраста. И ее встревожил запах. Дымная смесь дерева, приправ и благовоний. Тип запаха, который часто прилипает к богатым самарланским купцам.
Запах из Шасиита, из ее прошлого. И вот это означало неприятности.
— Я вам не враг, мисс Воде, — спокойно сказал мужчина. Она стояла так близко к нему, что ее тело скрывало оружие, которое она держала в руке. Остальным клиентам бара, очевидно, было до фени.
— Я сама это решу, — ответила она.
— Я принес новости. Джекели Скрид мертв.
— Вранье.
— Уверяю вас, чистая правда.
— Ты кто?
— Меня зовут Барго Оскен. Конечно вы помните Дейгера Тойла?
— Конечно. И я помню, что Скрид убил его. Кто он тебе?
— Я заменил его.
Ашуа поглядела ему в глаза:
— Это ты так говоришь.
— Мисс Воде, — ровным голосом сказал он. — Если бы я хотел вас убить, я не стал бы подходить к вам в переполненном баре. Я не работаю на Скрида. Я работаю на людей, которые убили его.
Она оценивающе посмотрела на него. Вардиец, образованный, вероятно мелкий аристократ, судя по акценту. И, если судить по мягкому животу, не представляет физической угрозы.
Она убрала ствол. Оскен облегченно выдохнул, единственный знак, что он вообще был напряжен.
— Сюда, — сказал он, указывая на маленький стол, спрятанный в углу. Она подошла к столу и заставила Оскена ждать, пока проверяла стол и стулья в поисках спрятанного оружия. Опасность быстро протрезвила ее.
— Вы очень подозрительны, — заметил он.
— Как и вы, окажись вы на моем месте, — ответила она. — Садитесь.
Они уселись. Ашуа разглядывала его в дымном свете газовых ламп. Ночь уже опустилась на город и заглядывала внутрь через темные окна. Ногами она чувствовала легкую дрожь: недалеко грохотали водопады.
— Как он умер? — спросила она так тихо, как могла, учитывая шум бара.
— Наши люди настигли его. Вам больше не надо беспокоиться о нем.
— Другие?
Оскен непонимающе поглядел на нее.
— Другие, те, кто работал на Дейгера Тойла, — объяснила она.
— Надеюсь, вы не ожидаете, что я назову вам имена.
— Они все мертвы?
— Не все.
Она беспокойно забарабанила пальцами по столу, думая о последствиях новостей Оскена и спрашивая себя, можно ли ему верить. Именно от Скрида она пряталось в притоне наркоманов, когда впервые повстречалась с Фреем. И ее наемники оказались более чем бесполезны. Если бы Скрид нашел ее раньше Фрея, она бы уже была мертва.
— Что вам от меня надо? — спросила она.
— Я бы хотел восстановить наши отношения, — сказал Оскен. — Тойл мертв, но вовсе не организация. Отруби конечность, — он развел руки, словно хотел сказать: «Вот он, я», — и вырастет другая.
Она, не отрывая от него глаз, откинулась на спинку стула.
— Сейчас у меня новая работа, — сказала она.
— Да, «Кэтти Джей». Я слышал, что они чувствуют себя достаточно хорошо. Не беспокойтесь. Нашим целям прекрасно послужит, если вы останетесь в команде. Смотрите на нас, ну, как нечто в стороне. Страховка. Если все пойдет плохо, у вас на горизонте что-то будет.
Ашуа какое-то время размышляла об этом, но в конце концов помотала головой:
— Вы уже подвели меня. Скрид никогда бы не ополчился на меня, если бы вы не облажались.
— Мы понимаем. Вы заслужили компенсацию за то, через что прошли. Вот почему мы собираемся утроить ваш гонорар.
Вот теперь она задумалась по-настоящему. Деньги никогда не были главной движущей силой жизни Ашуа, но речь шла об очень больших деньгах, особенно для того, у кого их всегда было мало.
— Первый платеж — аванс? — спросила она.
— Естественно. Дальше — каждые три месяца, пока мы будем в вас нуждаться. И, естественно, пока вы даете нам то, что мы хотим.
Искушение. Маленькая гарантия еще никому не повредила. И, в конце концов, кто его знает, что произойдет в будущем? Завтра ее могут вышвырнуть с «Кэтти Джей», и куда она пойдет? Она знала, из собственного горького опыта, как наивно рассчитывать на других. Все они подводили ее. Она перегнулась через стол и сказала: