Миррэ хотела бы сейчас предложить князю убить всю вампирскую знать, одним разом. Хотела бы сказать Ашеру, насколько она благодарна. Хотел бы уверить, что нисколько не сомневается в его победе.
Но какой смысл в словах? Они оба слишком хорошо чувствуют друг друга. И потому дроу говорит:
- Кровь тех неразумных, которые посмеют бросить тебе вызов. Что предпочтешь: будем пить ее, либо используем как смазку?
Ашер засмеялся, и Миррэ была рад этому. Хорошо, что вампир расслабился и вряд ли станет уже терзаться глупыми страхами.
- И за что я только тебя люблю, такую жестокую суку? - определенно, Ашер задал слишком серьезный вопрос.
Дроу молча усмехнулась и поднялась из кресла, чтобы налить себе и Ашеру еще горячего вина.
***
- Вы прекрасно управляетесь с воспитанниками Храма, Ваша Холодность. Вашим детям очень повезло, без сомнения.
Этот низкий, бархатный голос, кажется, ему почудился. Камео резко повернулся, доставая клинки из ножен отточенным движением. И увидел: девушка, что обратилась к нему, ничуть не испугалась оружия в его руках. Просто улыбнулась мягко.
В полумраке тисовой аллеи резко выделялось ее белое, наглухо закрытое платье. Черные волосы заплетены в причудливую косу, а глаза, прозрачно-зеленые, будто ледяная вода, смотрели прямо и немного насмешливо.
- У меня нет детей, - резко сказал жрец.
- Знаю, - кивнула незнакомка.
- Зачем сказала тогда о них, если знаешь?
Девушка пожала плечами.
- Хотела начать разговор.
Камео нахмурился. Какая глупая ситуация. Почему он не почувствовал приближение незнакомки? Будто не было ее вовсе в этом мире. Только если она не…
- Кейтлин. Я княжна вампиров. Но вы можете называть меня Кейт, Кейти или Кати. Как пожелаете.
Да, княжна. Она сопровождает своего брата в Феантари. Девушка шагнула ближе, и даже за тяжелым, пряным запахом тисовых деревьев Камео ощутил аромат ириса. Жрец не думал, что способен еще чего-то бояться, но эта нежная сладость, столь напоминающая тлен… Она притягивала и отталкивала.
- Что тебе здесь нужно?
***
Тебя мне нужно, надменный жрец. Тебя.
Ты настолько безупречен, что хочется ударить тебя, сильно — чтобы увидеть, как хоть какие-то чувства отражаются на твоем совершенном лице.
Или прижаться поцелуем к этим обветренным узким губам. Ты испугаешься?
Я знала, что однажды ты станешь моим. Что твоя сила признает меня. Знала с того самого момента, как увидела тебя впервые. Помню то благословенное утро: Камео тренируется на закрытой площадке западного крыла, и золотые лучи жаркого светила плавятся на белоснежной коже. А я, той порой только входя в расцвет женственности, смотрю на него из окна и еще не понимаю, почему эти жестокие, плавные движения вызывают во мне столь странное томление.
Я очень долго не была в Феантари. Ждала, как войду в возраст и смогу предстать перед этим мужчиной, сияя красотой. Почему решилась сейчас, невзирая на то, что, говоря откровенно, этой самой красотой и женственностью все еще похвастаться не могу?
Просто одиноко. Да, с братом у нас прекрасные отношения, мы доверяем друг другу и заботимся друг о друге. Но после того, как не стало матушки прошлой порой Созревания плодов, как-то вдруг я поняла: пора становиться взрослой. У меня есть Ашер, но у него своя жизнь, свои заботы и свое счастье, у которого имеется вполне конкретное имя. Ссешес Риан. Возможно, и мне стоит уже идти своим путем?
Брат рассказал мне все, что знал о холодном жреце. И сегодня, наблюдая тайно за тем, как Камео учит воспитанников Храма управляться со своим даром, глядя на темные капли его крови на серых камнях внутреннего двора, слушая его ровный, спокойный голос, я вновь почувствовала знакомую дрожь. Действительно, вернуться в Феантари было верным решением.
***
- Что мне здесь нужно? - Кати скромно опустила глаза. - Я буду помогать брату в подготовке вылазки к верам, Ваша Холодность.
Жрец скрестил руки на груди и едва заметно поморщился.
- Ваша Холодность? Что за глупости? Можешь обращаться ко мне саар Камео. Это означает «темный», как знак служения Северному ветру.
Темный, значит, подумала княжна. Хаан в ипостаси Разрушителя. Что же, Ветер совершенно точно выбрал самого подходящего дроу для воплощения этой своей грани.
- Мне показалось, что это остроумно, но, как видно, ошиблась. Простите меня, саар Камео.
Жрец, склонив голову к плечу, внимательно смотрел на девушку. Странная она. Стоит сейчас перед ним, улыбаясь кротко и нежно, а вот взгляд ее из-под ресниц… Дерзкий, вызывающий даже.