Глава 2.
Пророчица говорит, и я едва могу дышать. Каждое ее слово убивает меня.
После Тамми улыбается мягко и немного устало. Странно, но черт ее лица я рассмотреть не могу, как ни пытаюсь.
- Налью тебе чаю.
Я хотела было отказаться, но ощутила, что не стоит этого делать. У меня немного кружилась голова, и кожа лишилась будто чувствительности.
- Прими это как знак милости Змеи. Она ведь дала тебе время подготовиться.
Пророчица подошла к столу. Движения ее идеально точны, и ни единой капли ароматного чая она не пролила.
Я, полностью погруженная в свои мысли, рассеяно приняла чашку из рук Тамми.
- Ты не это ожидала услышать, - в тоне пророчицы — едва заметная насмешка.
- Определенно. - Первый глоток. Напиток был терпким, пряным.
- Скажу откровенно, - дева склонила голову к плечу, будто хотела внимательнее рассмотреть меня, - Силы весьма редко дают советы. Они либо приказывают, либо предоставляют тебе выпутываться из хитросплетений лжи и боли самостоятельно.
Я сдавила пальцами виски и усмехнулась.
- Действительно, мне стоит устыдиться того, что я не могу справиться сама со своими бедами.
Тамми засмеялась в ответ, и смех этот — шелест ветра в ивовых листьях — странным образом вернул мне спокойное расположение духа.
- Ты была бы удивлена, случись тебе узнать, сколь многие хотят получить чудесное зелье, в мгновение способное исполнить любое их желание. И знаешь, что я скажу тебе, целительница?
Я с интересом смотрела на пророчицу, что свободно и грациозно вновь расположилась на диване рядом со мной.
- Такое зелье существует. Это воля. Это смелость и дерзость.
Я сжала ее руку и поблагодарила, спеша уйти. Мне о многом следует подумать.
На обратном пути я рассказала матушке о нашем с Тамми разговоре. Леди Сиенна, едва ли не в первый раз на моей памяти, не могла найти слов. Ее губы плотно сжаты, а пальцы так сильно сдавили руль, что кажутся белыми.
- Это той путь и твой выбор, - наконец, произнесла матушка. - Но не милосерднее ли прекратить все сейчас? Родная, я не желаю, чтобы ты проходила через это.
- Предначертанного не избежать. Не мне говорить вам об этом, - покачала я головой. Слова давались с трудом. Кажется, внутри меня была лишь пустота.
Когда мы вернулись домой, я сварила нам с матушкой кофе. В свой напиток я добавила мускатный орех и сладкие сливки. Леди Сиенна ушла в свой кабинет, а я решила не откладывать тяжелый разговор с супругом. Направившись в гостиную, я задернула темно-синие портьеры на высоком окне и устроилась с чашкой в своем любимом большом кресле со спинкой, изогнутой, будто морская волна. Коснулась тяжелого кольца на безымянном пальце.
“Аларик, мне необходимо увидеть тебя. Сейчас.”
***
“Ты в порядке?”
Аларик насторожился, как зверь, почуявший врага.
“Все хорошо, не волнуйся. Просто соскучилась.”
Матушка, по моей просьбе, усмирила духи охраняющих змей начертанием сигиллы, потому в этот раз супругу не пришлось совершать ничего из ряда вон выходящего, дабы меня увидеть. Переступив порог, Аларик сразу же направился ко мне и заключил в объятия. Я прижалась к своему мужчине, вдыхая сандаловый запах его кожи и целуя в шею, довольная тем, что не вижу более на горле его жуткой алой линии. И синяя рубашка так чудесно подчеркивала черный цвет глаз моего принца. Глубокую, пугающую, ледяную, но живую тьму.
- Я невероятно рад видеть тебя.
- Боялся, что я не вернусь?
- Был просто в ужасе, - совершенно серьезно ответил мой принц.
- Ты просто сумасшедший, - прошептала я. Кончики моих пальцев коснулись шрама на его лице.
Ладони Аларика легли на мою талию, и кажется, если я еще потеряю в весе — он сможет обхватить ее руками.
- Да, сумасшедший, - соглашается мой принц. - Но ты, столь хрупкая, не побоялась связать себя с этим сумасшедшим. Ты не боишься меня.
- А стоит? - нежно спрашиваю я, глядя в его глаза.
- Возможно. Но это ведь не помешает тебе вернуться? - пальцы Аларика касаются моей щеки, очень бережно.
- Возможно, - в тон отвечаю я.
***
С супругом меня отпустили лишь тогда, когда леди Сиенна подтвердила, что Аларик говорит правду.
- Я люблю Лидию. Мне она нужна, такая, какая есть, а не только ее дар целительства, - мой принц смотрит на матушку, совершенно спокойно, а матушка разглядывает изображения весов, вышитые на манжетах ее белоснежной блузы нитями, окрашенными кровью священных змей и отварами трав.
Она видит, как склоняются чаши. Обменивается многозначительным взглядом с отцом.