— Они пришли сюда! — прошептал Брайс, протягивая руку к оружию.
Уйэн тут же попытался остановить его. Он поднял бластер и нацелил его на врагов, прежде чем психолог успел возразить.
На равнину упала тень, которая начала быстро разрастаться. Голубые лучники вышли из–за стены: их тела были окутаны полупрозрачным мерцанием.
Уэйн открыл огонь до того, как десять лучников выпустили одновременно свои стрелы. В висках застучало, как только щелкнул курок. За щелчком последовал мощный выброс энергии. Грохот и вибрация сотрясли холм, отдача отбросила Уэйна назад.
Час спустя Уэйн сидел, привалившись спиной к земляному валу. Над холмом поднимался едкий тонкий дым. Уэйн чувствовал отчаяние, исходившее от Брайса, который неожиданно заговорил.
— Я рад, что у нас остался один заряд! — пробормотал он. — Нам придется решить, как использовать его!
Слова прозвучали среди холодной мертвой тишины. Затем Руфи чуть слышно заплакала. Уэйн точно знал, что Брайс не попытается ее успокоить.
Они на миг замерли в молчании, не смея высказать то, о чем думали. Затем Брайс сказал Руфи:
— О Боже, да ты красотка!
Внезапно Уэйн испытал приступ гнева — словно раскаленная лава залила его сердце.
— Если бы у нас остался шанс, — тяжело вздохнув, продолжил Брайс, — Кен стал бы моим соперником!
Внезапно Уэйн понял, что Брайс более учтив, чем кажется на первый взгляд. Он выбрал странный способ, чтобы объявить, что нет никакой надежды, но Уэйн радовался, что он не выразился грубее. Его гнев испарился.
Дзинь!
Стрела пронеслась мимо Уэйна. Лучники снова возобновили движение. Когда они подошли к насыпи, воздух рассекли сотни смертоносных стрел. Это была долгая, опасная атака, стрелы падали вокруг. Уэйн уже не сдерживался; он стонал от боли в голове. Внезапная атака решила все проблемы.
Никому нельзя доверить последний выстрел. Он принял решение, и он не мог изменять его.
Дыхание Уэйна участилось.
Поток энергии с громким ревом обрушился на долину. Уэйн снова почувствовал сокрушительную отдачу.
На мгновение огонь и дым скрыли все вокруг, переворотив насыпь и заставив лучников исчезнуть.
Затем туман поредел и стал испаряться над пустошами, еще более ужасными потому, что они были не совсем пустыми. Один из лучников, еще немного покачиваясь, пробирался по склону сквозь клубы дыма, его лук был поднят.
Лучник почти достиг гребня насыпи, когда Уэйн обрушился прямо на него. С тошнотворным протяжным звуком стрела сорвалась с тетивы и с глухим стуком ударилась о землю за спиной Уэйна. А потом Уэйн бился с угловатыми лучниками, взмахивая руками снова и снова, изо всех сил.
По равнине разносился стук металла о металл, будто рыцари сталкивались лоб в лоб на смертельном турнире.
С дикостью, поразившей его самого, Уэйн боролся с лучником в нижней части склона. Выпучив глаза, разинув рот, он ударил по телу ужасного лучника острым концом своего оружия.
Удивительно, какую смелость мог проявить человек, когда его жизнь висела на волоске; странная сила, словно щит, укрыла его сердце, и он бросился в бой!
Стрелы высыпались из колчана лучника, и его тело странно закрутилось, когда что–то, казалось, подняло его и отбросило обратно к стене. Уэйн громко вскрикнул, когда корчащийся ужас отступил от него, вертясь, словно лист на ветру. Лучник исчез в ослепительной вспышке света. И в тот же миг на равнине появилась странная фигура.
— Орбан!
Это закричала Руфи, она вскочила на ноги и недоверчиво посмотрела вперед. Мальчик Орбан бежал прямо к Уэйну, призывно размахивая руками.
Оцепеневший от нерешительности Уэйн вскоре собрался с силами и двинулся вверх. Он услышал собственные рыдания. Ноги подгибались, но он сумел пересечь гребень холма и бросился в углубление. Он лежал на животе, его легкие забила пыль.
Медленно он начал осознавать, что Руфи бросилась на колени рядом с ним и прижалась к нему, радостно всхлипывая. Мальчик Орбан подошел к гребню; дышал он с трудом. Он тоже бросился прямо к Уэйну и помог ему приподняться.
— Пришлось ждать… до того момента, пока я не убедился, что ты ушел сюда, — сказал он, тяжело дыша. — Тот мужчина…. — он указал жестом на Брайса — не так важен, но ты мой друг! Пришлось спасать тебя, Кен!
Уэйн смотрел на Орбана удивительно равнодушно.
— Я хотел спрятать машину, пока не подготовлюсь к приходу в этот мир, Кен, — лихорадочно продолжил Орбан. — Я кое–что сделал, но этого было недостаточно для защиты. Вот почему я попросил тебя спрятать машину!