Из-за стены поднимается столб жирного чёрного дыма.
- Облили смолой и зажгли, - говорит Тедар дрогнувшим голосом. - Олии - ни слова, что мы говорили, а особенно - что думали. Понял, шибздик?
Рао согласно мотает головой. Он смотрит на лес - и Тедар смотрит на лес. Оба думают об одном и том же, но обсуждать это с отцом или другими взрослыми нельзя.
Да, даже с отцом. Отец сказал: смотрите, какая кара. Он не понимает - или понимает не всё. Неизвестно, что ответит, если ему сказать правду.
Вряд ли он согласится с детьми.
Лес тянет близнецов, как магнит тянет к себе лёгкие железные опилки. В сердцах братьев страх смешивается с тоской и желаниями, которым ещё нет названия.
***
Когда пропадает Ириса, близнецы понимают, что не одни они всё время думают о чарах леса. Но они не могут представить себе, как Ириса, маленькая, светловолосая, с россыпью золотистых веснушек на почти детском личике, с блюдцами круглых голубых глаз, бредёт в сумраке чащи между стволов, между папоротников цвета запёкшейся крови - и каждый миг ждёт нападения ужасного зверя или чуда.
Ириса - совсем не из драконов. Рао думает о ней - и всё время выходит не чудо, а нападение хищной твари. Того, что был сильнее и злее.
А Тедар пинает мелкие камешки. Говорит - с тоской:
- Никто не пошёл её искать. Все понимают.
Рао поднимает голову от сложного узора филиграни на карманном молитвеннике.
- Ты слышал, что говорили отец и Олия? Отец сказал: "Несчастная дурочка. Надо было помягче с нею", - а Олия отрезала, как всегда: "Женщина должна знать своё место. А конкретно эта деревенская девка должна была всю жизнь вас благодарить, ваша светлость. Вы милостиво взяли её из деревни в замок - и что получили? Неблагодарная мерзавка!" Получается, что Ириса убежала из-за них. Да?
Тедар тянет завязки на вороте - будто ему душно.
Близнецы не могут смотреть в лицо отца, не могут слышать Олию - и ускользают, сидят на сторожевой башне у любимой бойницы. Их разыскивают, Наставник зовёт по именам - и братья закрываются в забытой комнатушке рядом с оружейным залом. Там - окошко-щель, валяются изношенная пыльная сбруя, чьи-то сбитые сапоги, ржавая подкова, там пахнет пылью и старой кожей, пыль медленно плывёт в узком косом бруске света - и там никого нет. Там можно сидеть на груде съеденных молью попон и шептаться.
О запретных вещах. О лесе. О судьбе Ирисы.
- Как думаешь, - спрашивает Тедар с блестящими глазами, - может, Ириса сможет стать драконом? Ну, хоть не очень страшным? Хоть таким, как Снуки?
Рао качает головой.
- Нет. Она робкая. И добрая. Её может кто-нибудь растерзать.
- А вдруг она злится на Олию? - с надеждой говорит Тедар. - Или на отца? Или на своего отца? Ей же есть, на кого злиться, правда?
- Есть, - соглашается Рао. - Да только она не умеет. Не любит. Вот окажется, что нет у неё никакого мерзкого гада в душе...
- Олия говорит - так не бывает.
- Может, ошибается или специально врёт. Чтобы мы не воображали о себе.
Близнецы пытаются отвлечься - но это плохо удаётся.
Вечереет. Близнецам приходится выйти из своего убежища, чтобы раздобыть еды - но они не приходят в трапезную. Тедар крадёт на кухне ломоть хлеба и кусок копчёного окорока. Рао заводит любезный разговор с поварёнком - и тот приносит несколько мочёных яблок. Лучшего и желать нельзя.
- Как ты думаешь, - спрашивает Рао брата, когда они едят краденое в своей пыльной крепости, - как воровство отражается на душе? На том звере, который заперт внутри нас?
- Удлиняются лапы! - хохочет Тедар. - Загррребущие!
Рао улыбается.
- Я же серьёзно! Как ты думаешь, моя тварь страшнее твоей?
- Почему?! - оскорбляется Тедар.
- Ну... ты крал сам, а я подбил ближнего... это ведь более тяжкий грех?
- Это всё ерунда! - заявляет Тедар. - Страшность - от злости и от силы духа. А от мелких подлостей - только противность!
Рао смеётся.
- Ладно! Пусть - противнее! Но - чем?
Близнецы не знают. Они веселятся, пока не вспоминают об Ирисе. Рао мерещится ручеёк густой крови, вытекающий из-под тела Снуки-дракона.
Вдруг Тедар говорит:
- Она придёт в деревню. Если кто-нибудь не убил её в лесу - она обязательно придёт в деревню. Может, она и стала чудовищем, но и чудовища, наверное, тоскуют о своих родных и друзьях. У неё ведь маленькие сестрички, мама... Ведь Снуки хотел повидать свою невесту!
Рао кивает и снова кивает. У близнецов появляется план.
***
Не спать до полуночи - плёвое дело: заснуть в такую ночь близнецам было бы труднее. Верёвка из двух старых простыней с крепкими узелками сплетена уже давным-давно. Пару раз её даже пускали в дело - когда хотели нарвать яблок в деревне, в саду у старосты Лека. Дед бы не одобрил, но близнецы не могут всё время сидеть взаперти, занимаясь только прописями и чтением писания. Им слишком хочется приключений - к тому же их шалости и глупости никому не опасны и ничему не вредят. Взрослый ведь не смог бы воспользоваться тайным путём братьев - бойницей Южного бастиона: хоть и невысоко, верёвка как раз дотягивается до земли, зато узко - как раз пробраться мальчишке, гибкому, как ласка или хорёк. Даже если достаточно близко к замку и прокрадётся враг, и завидит эту верёвку - что он сможет сделать? Только выбранится с досады, жалкий негодяй, и врежет кулаком по шершавому камню метровых стен.
Привязать верёвку к крюку для факела - минутное дело. Спуститься по ней, чтобы оказаться за крепостной стеной - ещё несколько мгновений.
Рао кажется, что по эту сторону стен сам воздух - другой. Свежий ветер. Пахнет не казармой, лошадьми и остывающим камнем, а дымом и навозом от деревни - и туманным холодом леса. Мокрой травой, сырой землёй, прелой листвой - и теми, из леса. Рао кажется, что от этого запаха дыбом встают волоски на руках - и в груди шевелится запертая страшная тварь, чуя своих.
Лес под обрывом глухо чёрен. Луна висит над ним, как круглый медный светильник, надраенный до блеска, но пятна всё равно остались; луна почти ничего не освещает. Весь мир молчит, но это не спокойная тишина сна.
Это - настороженное молчанье засады.
- Обгадился от ужаса? - насмешливо шепчет Тедар.
Рао возмущённо фыркает - но он благодарен брату: подначка ощущается как тычок - от неё просыпается отвага.
Оба бегут вдоль стены, потом - крадутся к деревне, осторожно спускаются по склону, стараясь держаться в тени кустов, чтобы не привлечь внимания дозорных на сторожевых башнях. Оглядываются, только добравшись до деревенского храма. Замок заслоняет небо глыбой тяжёлого мрака, только тускло горят факелы у дозорных. Рао ёжится от озноба и жути.
- Идём к её дому? - шепчет Тедар - и Рао согласно касается его руки.
Они пробираются вдоль плетней, мимо колодца. Темно; всё серо в мутном лунном свете, по улице ползёт туман - и нигде ни огонька. Ужасно тихо - но непонятно, спят мужики или затаились и чего-то ждут. Даже собаки не брешут.
Близнецы подбираются к дому, стоящему в конце деревенского порядка, неподалёку от кузни - и тут им вдруг мерещится какое-то лёгкое движение, шорох в глухой лесной темноте. Лес так близко, что от ужаса подкашиваются ноги. Братья замирают - и видят, как светлый, даже, кажется, слабо светящийся призрак смутно мелькает между стволов, отделяется от сплошной черноты леса и скользит по высокой, седой от росы траве к проезжей дороге.