Ненависть Тедара окрепла и оформилась. К ненависти теперь примешивается страх, от которого моментами перехватывает дыхание. Страх перед чужой смертью. Осознание смертности брата, второй половины мира - ведь и Рао может умереть, как дед. Тогда Тедар останется один, в месте, которое успел возненавидеть. Думать об этом нестерпимо. Когда страх накрывает с головой, Тедар мечется пойманным зверьком, не находя себе места, кусает пальцы, молится и даёт бессвязные обеты. Страх отпускает - и тяжело дышать уже от тихой холодной ярости.
Неделю Тедар почти ничего не ест и молчит, если к нему обращаются. Он одним рывком перемахивает рубеж, отделяющий детство от взрослости. Олия, насильно приподняв за подбородок его голову и заглянув ему в лицо, отшатывается.
- Вспомни, что я тебе говорила, виконт эла Гроули, - начинает она, но Тедар слышит страх в её голосе. Он научился отлично распознавать страх в ком бы то ни было. - Злобного зверя внутри необходимо запереть на...
Тедар меряет Олию взглядом. От ненависти сжимается горло, но он вталкивает в себя воздух. Бросает:
- Вот и держи его взаперти... экономка!
Олия бьёт его по лицу - наотмашь. Тедар моргает, не отворачивается. Олия сжимает кулаки, разворачивается на каблуках, быстро уходит, почти убегает. Рассказывает отцу. Потом Тедара нестерпимо долго допрашивают о том, как он смеет, что его побудило и понял ли он, какой грех совершил. Тедар молчит. Ему наплевать. Любая боль - слабее ненависти и страха.
Когда от него, наконец, отступаются, Тедар уходит на башню, где они бывали вместе с Рао. Там он тихо плачет и молит кого-то - Вседержителя, духов леса, владыку ада - оставить на этом свете брата: больше никого нет и, наверное, не будет.
Кто-то услышал. Через неделю Рао приходит в себя, но он так слаб, что лежит пластом. В ответ на радостные восклицания отца - молчит.
- Моих сыновей испортили твари из леса! - говорит маркграф с отвращением и выходит из комнаты, где лежит больной.
Зато к нему, наконец, пробивается Тедар. В комнате - Олия, монах, лекарка, ничего говорить нельзя - но близнецам и не надо. Они встречаются взглядами - и, как всегда, понимают друг друга без слов.
Тедар - в ярости, а Рао - в смертной тоске.
В клетку заперли не тварей, которые в них живут - их самих.
Надо что-то делать. Надо бежать. Но у Рао нет сил.
- Я всё равно умру, - говорит он брату - беззвучно.
И Тедар принимает решение.
Он приходит в комнату брата после полуночи. Сиделка сладко спит; чуть слышный скрип двери её не будит. Ночник еле коптит - в его слабом красноватом свете Тедар видит лицо Рао с тёмными кругами под глазами. Глаза блестят: Рао понял, Рао ждал.
- Встань, пожалуйста, - шепчет Тедар. - Обопрись на меня. Надо идти.
Рао смотрит виновато.
- Мне тяжело.
- Пожалуйста.
Рао поднимается отчаянным усилием. Тедар стаскивает его с кровати.
- Только не шуми, пожалуйста.
Рао цепляется за него, почти висит на плече. Самое главное - выйти из комнаты, уйти от сиделки, пусть она спит - а там...
Босые ноги ступают бесшумно. Тедар держит башмаки в руках. Рао запыхался и пытается выровнять дыхание. Тедар шепчет:
- Ещё немного. Ещё.
Как можно тише проходят мимо лестницы, на которой дежурит воин. Останавливаются в пустой трапезной. Там почти совсем темно, только полосы лунного света из окна - бледными дорожками лежат на полу, салфетками - на столе. Рао почти падает на скамью, опирается на стол. Тедар садится рядом. Тут можно говорить - ни здесь, ни вокруг никого нет.
- Мы бежим в лес, - говорит Тедар, и Рао кивает.
- Я понял. То есть, я понял, что ты задумал. Ты уверен?
- Там каждый может всё, что хочет, - говорит Тедар горячо. - Ты хочешь стать здоровым? Хочешь? И сильным, а, хиляк?
- Не знаю, - говорит Рао медленно. - Всё не так.
- Почему?
Рао с трудом выпрямляется, стряхивает чёлку со лба.
- У тебя всё очень просто, - говорит он. - Слишком просто. Там сложнее.
- Да почему?! - Тедар горячится, размахивает руками. - Ну, смотри: Снуки хотел на свободу, так? Ириса - убежать от отца и Олии? Ну, Когар-то - просто кровожадный подонок...
- Нет, - повторяет Рао, тихо и упрямо. - И Когар - не такой уж и подонок. Они все, в своём роде, хорошие.
- Ты рехнулся!
- Нет, - Рао кладёт холодную ладонь на горячую руку Тедара. - Олия права: внутри каждого, наверное, живёт зверь. Только он не мерзкий, не низкий и не подлый... то есть, конечно, и такие бывают, но не в этих случаях. Зверь - просто зверь. Сила... не знаю... возможности... Снуки... у него, видимо, с самого начала были крылья... только невидимые, понимаешь?
Тедар кивает.
- Ирисе хотелось не столько убежать, сколько... не знаю, как сказать. Ей хотелось смочь. Смочь убегать, когда будет надо - всегда, когда будет надо. И красоты... Ну, там много ещё.
Тедар кивает снова. Он понимает всё лучше.
- А Когар - он просто был псом нашего отца. Так, наверное, себя всегда и осознавал. Его отец натравил - он и кинулся, не щадя себя. Ведь, если пса натравить - он убьёт... а кто убийцей будет? Ты ведь всё видел, правда?
Рао останавливается, он устал. Тедар обнимает его:
- Не умирай, пожалуйста, задохлик! Как же я без тебя, а?!
Рао вздыхает, устало улыбается.
- Я попробую. Ты ведь хочешь бежать?
- Мы пойдём в лес! - снова жарко шепчет Тедар. - И у нас будут крылья, и мы улетим - домой! Домой! Замок деда - наш, мы будем дома, и пусть отец хоть осаду устраивает! Здесь жить нельзя, тут всё - подло!
- У меня не хватит сил спуститься из окна.
Тедар трясёт брата за плечи:
- Ты должен! Иначе мы тут привыкнем - и превратимся в настоящих тварей. Запертых!
- Домой... - мечтательно шепчет Рао. - А ты понимаешь, почему мама жила у деда?
- Я даже понял, почему нам ничего не говорили, - говорит Тедар. - Они думали, что мы должны будем сами всё понять... как ты думаешь, они порадуются на том свете, что мы поняли?
- Он нас любит, - тихо говорит Рао.
- Это и ужасно, - говорит Тедар. - Это опаснее всего. Мы ведь можем дать слабину и поверить им с Олией... в гада внутри.
Рао встряхивает головой, снова отбрасывает чёлку, влажную от испарины.
- Ты прав, верзила. Надо идти. Помоги мне.
- Погоди. Может, выпьешь молока? Будет легче.
Крынка с молоком припрятана заранее. Рао жадно пьёт, удивлённо говорит:
- Оказывается, я был голоден!
Встаёт он легче - и близнецы отправляются в Южную башню, к своему тайному ходу.
***
Первым спускается Тедар. Потом, внизу, он держит верёвку, и Рао сползает по ней, обдирая ладони в кровь об узлы. По стене проходит воин, в ночной тишине его шаги звучат громом небесным - и братья прижимаются к камню спинами, вжимаются изо всех сил, еле дыша, с замиранием сердца - будто бегут из тюрьмы. Шаги удаляются. Тедар тянет Рао вперёд - и близнецы добегают до зарослей кустарника на склоне; на это уходит страшно много времени.
Луна освещает склон, словно лампа. Близнецы смотрят на неё, как на врага.
Пока добираются до деревни, Рао устаёт снова. Он садится на мокрую траву. Рядом с ним пристраивается Тедар.
- Нам нельзя тут долго сидеть, - говорит он. - Ты простудишься... и вообще. Вдруг сиделка проснётся?