Неряха-официант вернулся со шницелем и кофе. Я отложил бумаги и занялся невкусной едой, с трудом проталкивая ее в горло и пользуясь кофе для смазки. Уже заканчивая, я обратил внимание на свои руки. Они были все в пыли. Я заметил и кое-что еще. Резинка, скреплявшая пачку, лежала рядом с кофейной чашкой, жесткая и пересохшая, распавшаяся на две части.
Значит, я все-таки нашел не то, что искал Йорк. Этот сверток не трогали черт знает с каких пор, а ведь спрятанные в тайнике за камином вещи определенно оставались там до вчерашнего вечера. Завещание же пролежало среди прочих бумаг не один год.
Черт побери. Да, Майк, на этот раз ты сам себя перехитрил. Проклятие!
Глава 6
Я поставил свои часы по часам на перекрестке, пока ждал перед светофором. Четверть десятого, а дела шли далеко не блестяще. Черт возьми, из-за чего же Йорк так взбеленился? Теперь мне стало ясно, что пропавшую вещь, чем бы она ни была, Грэйндж либо забрала с собой, либо вообще никогда не держала в руках.
Я вернулся к исходной точке. Оставалось только два пути: найти Мэллори или узнать, кто спускался по лестнице в ночь убийства и почему умолчал об этом в своих показаниях. Ладно, начнем с Мэллори. Может быть, Рокси сумеет ответить на кое-какие вопросы. Я вытащил завещание из пачки бумаг и спрятал во внутренний карман, а остальное кинул в глубину ящика для перчаток.
Генри отворил ворота, как только я свернул с дороги. Когда он закрывал за мной, я подозвал его.
— Кто-нибудь появлялся, пока меня не было?
— Да, сэр. Приезжал гробовщик, а больше никто.
Я поблагодарил его и поехал к дому. Харви открыл дверь и торжественно кивнул, приняв у меня шляпу.
— Есть какие-нибудь новости, сэр?
— Никаких. Где мисс Мэлком?
— Полагаю, наверху. Она недавно отвела мистера Растона в его комнату. Вам позвать ее?
— Не надо, я сам поднимусь.
Я легонько постучал и сразу вошел. Рокси ахнула и, схватив с постели халатик, прикрылась. Лишь долю секунды зрелище ее классической наготы стояло перед моими глазами, но от этого кровь гулко застучала у меня в ушах. Я зажмурился.
— Спокойно, Рокси, — сказал я. — Я ничего не вижу, так что не кричи и ничем не бросайся. Я не нарочно.
В ответ раздался беспечный смех.
— Ох, да открой ты, ради Бога, глаза. Ты уже видал меня такой.
Я открыл глаза, но она как раз завязывала пояс халата. Ошалеть было можно.
— Не искушай меня. Я думал, ты перековалась.
— Майк... не надо таким тоном. Если я и заделалась скромницей, то мне так больше нравится. По-своему, грубо, но ты тоже с этим считался, и не могу же я швырять в тебя чем попало из-за того, что ты опять увидел то, что много раз видел раньше.
— Парень спит?
— По-моему, да.
За приоткрытой дверью в другую комнату было темно. Я тихо закрыл ее, потом вернулся и сел на край постели. Рокси подтащила кресло из-за туалетного столика и поставила его передо мной.
— А меня будут сначала приводить к присяге? — спросила она, притворно надувшись.
— Дело нешуточное.
— Валяй.
— Я назову одно имя. Не отвечай сразу. Дай ему впитаться поглубже, подумай, вспомни, не слышала ли его хоть раз с тех пор, как ты здесь, неважно, когда. Покатай его на языке, пусть оно станет привычным, а потом, если оно тебе знакомо, скажешь, где и когда его слышала и от кого... если сможешь.
— Понимаю. Что за имя?
Я протянул ей сигарету и взял себе одну.
— Мэллори, — сказал я, поднося ей огонь. Обхватив руками колено, я ждал. Рокси пускала дым в потолок. Пару раз она взглянула на меня с отсутствующим выражением в глазах, беззвучно повторяя про себя это имя. Я смотрел, как она покусывает губу, глубоко затягиваясь дымом.
Наконец она потерла лоб и сделала гримасу.
— Не припоминаю, чтобы когда-нибудь его слышала, — сказала она. — Это очень важно?
— Может статься. Не знаю.
— Извини, Майк, — она наклонилась ко мне и потрепала меня по колену.
— Черт, не принимай это близко к сердцу. Для меня это только имя. Как ты думаешь, может, кто-то из родственников что-то знает?
— Не могу сказать. Знаешь, Йорк был неразговорчив.
— Я не знал. Не было похоже, что он отличает кого-либо из них?
Она встала и потянулась на носках. Ее тело играло под полупрозрачной тканью.
— Насколько я заметила, он явно недолюбливал их всех. Когда я поступала к нему, ему как будто нравилась племянница Рода. Он делал ей подарки по малейшим поводам. Притом дорогие. Я знаю, я сама их покупала.